я тут и очнулся, — Дример сидел в кресле и пытался успокоиться. Хотелось курить.

— Хе, Попрыгаец… Интересно. А чего это такое?

— Да есть такой зверюга. Сам сигает между мирами как захочет и других может с собой, как

говорится, на хвостах впридачу. Его на корабль вот берут, когда надо промеж слоёв реальности

пройти. Нам Йош рассказывал.

— А это кто? — спросил, крутя вентильки, мужик. — А впрочем, не важно. То есть не прибор

это делает, а живое существо?

— Экие вы учёные отсталые. Какой же прибор способен разобраться по кускам в Прыжке и

собраться воедино в том же виде в другом частотном диапазоне?

— Ну вот у нас же получилось.

— Это потому что близко было, — Дример подтянул шнурки, — совсем рядом. Да и то, думаю,

пара деталек не туда в итоге пришвартовалась. Вот вы и получили результатик с бирочкой на

выходе.

37

7

— Ну, енто ладно, обсудим потом, коли время будет, — мужик крутил какие-то ручки и

всматривался в экраны, — а ты скажи, много ли вас прыгнуло? У тебя на рукаве номер-то откуда?

Ты в команде был, что ли?

Дример стал загибать пальцы:

— Вроде как шестеро. И Попрыгаец. Семеро нас, получается, в Прыжок ушли.

— А почему у тебя номер 32? А, ну да пёс с ним.

(Грызлик оторвался от предложенного Белочкиным бублика и заворчал.)

— А где остальные-то? — Мужик, чертыхаясь, шарил по закоулкам среди приборов. — Тьфу,

— он сунул прищемлённый палец в рот, подержал его там и взялся снова за рычажки и проводки,

явно торопясь.

— Это и для моей персоны самый насущный вопрос! — Дример сидел смирно и только крутил

головой. — Потому как у нас свой план был, и план этот мне дорог, что тебе твоя планета! И

имеется мнение, которое гласит, что сюда к тебе я свалился в глубоком одиночестве. А это в моем

случае крайне не фэншуйно, как выражается один мой усатый приятель.

— Я смотрю, у вас тоже не всё гладко прошло.

— Да уж.

— Не боись. Сейчас придумаем кое-что. Успеть бы только. Ну вот! — Он выставил на пол

собранный ящик и сел напротив Дримера с проводками в руках. — Это — на голову. На виски.

Вот так, — мужик приладил клеммы на Дримера. Себе тоже прицепил похожие проводки. Потом

что-то понажимал на масенькой коробочке, как давеча была в руках у Машеньки, когда она

включала телевизор. В потолке загудело. Под полом заухало.

Мужик покрутил приборы, сверился с показателями на экранах, а потом сел и посмотрел

пристально на Дримера.

— Ну, парень, коли чего — ты уж прости.

— Не было б за что.

Сверху ожили странные конструкции, которые приноровились, прицелились, да и опустились

на головы Папы и Дримера. Гул усиливался. В дверь на лестнице постучали.

— Бросишь её? — спросил Дример.

— А жить хочешь? — спросил в ответ Папа, поняв, что речь идет о Машеньке.

— Так точно, — твёрдо отсалютовал Дример.

Мужик кивнул и добавил:

— Ну вот и не роняй сопли тут. Она не оценит, знаешь ли. К тому же её программа рассчитана

так, что способна дойти до уровня создателя. Надеюсь, моё исчезновение подтолкнёт её к

саморазвитию. А там уж… Она и себе подобных в принципе горазда создавать.

— Ты же говорил, не получилось.

— Тогда — нет. Но я не зря провёл триста лет тут. И теперь модель вполне способна на это.

Был бы стимул. Теперь он будет. И их, детишек-то новых, тут станет много. К тому же, я уверен,

когда-нибудь они найдут способ уйти отсюда.

37

8

— Я тоже так думаю. Только было б неплохо оказаться подальше от того места, где они начнут

саморазмножаться. Ох, натворили вы делов, папаша…

В дверь застучали чаще.

Дример испуганно дёрнулся.

— Успеем, — скривился мужик.

Приборы запищали.

— Ёктить твою направо! — только и успел сказать Дример, как всё вокруг них поплыло,

словно в воду вылили чернила.

— Папа! — услышал он со стороны лестницы требовательный крик сквозь закладывающий

уши гул и звон.

— Сейчас, Машенька, — крикнул мужик и зажмурился, бормоча: — Мамочка родная, только