Гониглис

, божек!

Паси мою коровку,

Паси моего бычка,

Не пускай волка вора!

Пасу, пасу моих овечек,

Тебя, волк, не боюсь;

Бог с солнечными кудрями

Верно тебя не допустит.

Ладо, ладо солнце,

Бей его деревянной ложкой (чумичкой) по голове!

[533]

Здесь Гониглис не только представляется защитником стада от волков, но вместе с тем прямо называется златокудрым богом, солнцем. Мало того, песня эта очень напоминает песню, которой в древней Италии чествовали Сильвана (см. ниже ст.: «св. Юрий»).

Генниль (Гонидло), покровитель пастухов и стад у западных славян, без сомнения, был такой же солнечный бог, как Гониглис, олицетворяя в себе ту сторону солнечного божества, вследствие и для обозначения которой Аполлон получил название (пастушеский), а Марс – прозвание Silvanus (лесной, сельский, пастушеский). Родство Генниля с италийским Белбогом – Марсом проявляется, кроме того, в тождестве обращаемого к обоим молитвенного изречения: римский фециал, когда ему предстояло объявлять войну, входил в святилище Марса и, размахивая щитами и копьем, принадлежавшими идолу Марса, восклицал: «Марс, бди (Mars vigila!)»[534], т.е. буквально те же слова, которые произносили пастухи у Титмара и зебенские поселяне, обращаясь в первом случае к шесту, а во втором – к дереву Геннилю: «Бди, Генниль, бди!»

* * *

Не раз уже мне приходилось указывать на близкое сходство, существующее между божествами древних, особенно балтийских, славян и древних италийцев, именно племен умбро-сабинских. Богом солнца у древних италийцев был Марс. Имя Марса, известного в древние времена также под названиями Marmar, Mamers, Mavors, производится от корня mar или mas, заключающего в себе понятие о блеске, также о мужской производительной силе[535], – понятия, соответствующие основному смыслу славянских богов Белбога, Ясоня, Сварожича (Радегаста), Руиевита, Яровита. Замечательно, что тот же корень лежит в основе южно – и западно-славянских слов, выражающих блеск и ярость, напр., мама (серб.) = ярость, mam (чеш.) = ослепление, mamic (польск.), mamiti (чеш.) = ослеплять, также в переносном смысле = обманывать, мамж (болг.) = обманываю и т.п. У сабинов Марс назывался Mamers[536].

Марс – светлый, сияющий бог находит себе аналогию в Белбоге, Ясоне, Сварожиче; Марс – воитель – в Святовите, Сварожиче (Радегасте), Руиевите, Яровите; Марс – оракул – в Святовите, Сварожиче (Радегасте); Марс – плододавец – в Радегасте, Яровите, покровитель скота – в Генниле[537]. Заключая обзор божественных представителей солнца балтийских славян, не могу не коснуться германо-скандинавского бога-воителя, Tyr (сканд.) или Ziu, Ziо (герман.), которого древние писатели называли латинским именем Марс, точно так, как Герборд называет этим именем Яровита (см. выше стр. 195). Tyr, по скандинавскому сказанию, вступив в борьбу с чудовищем Fenrir, всунул ему в пасть свою руку; он победил чудовище, но лишился руки, вследствие чего получил прозвание «Однорукий».

Замечательно, что между упомянутыми выше (стр. 31, пр. 6) древними статуэтками, найденными в разных местах Балтийского побережья, видим несколько одноруких божков. Ст'oит только взглянуть на изображения этих статуэток, чтобы убедиться в том, что у них одна из рук не случайно обломана, но с намерением представлена отсеченной или искалеченной. Статуэтки эти (обозначенные на таблице у Гаммерштейна под №№ 1, 2, 3 и 6) найдены: две близ Старограда (Oldenburg) в Вагрии, третья близ Гримма (в Новой Померании Neu-Vorpommern), четвертая (вероятно) близ Варена в Мекленбурге. Из этого видно, что скандинавское сказание о подвиге божественного витязя Tyr’a было известно и усвоено и балтийскими славянами, вероятно, связавшими это предание с каким-либо из своих богов, которого они и стали изображать одноруким; бог этот, может быть, был Яровит. На эту мысль наводит то обстоятельство, что германский Ziu назывался также Ear, Eo, Eor, Aer (Гримм сближает его с Аресом, , ср. Еро- или Яро-вит), и третий день недели (вторник), называвшийся на юге и западе по имени Марса (dies Martis, Mardi), на севере по имени Tyr'a [Tysdagr (скан.), Tives d"ag (англ.-сакс), Tiestag, Diestag = Dienstag (герм.)], в Баварии, Австрии и Тироли получил наименование Ertag, Jertag, Eritag[538], т.е. Еров или Яров день. Считаю нелишним заметить, что сказание об «одноруком» боге, победителе злой силы, достигло и латышей, оставив по себе след в одном из заговоров «на удой», в котором «однорукий» бог призывается на помощь против ведьм, отнимающих молоко у коров: «Однорукий, однорукий, – восклицает латышский заклинатель, – стой на перекрестках и поджидай тех, кто туда придет, кто прибежит... это ведьмы, ряганы!»[539]

Восточные славяне

У восточных славян бог солнца носил также различные названия и проявлялся в разных видах. Ныне народ местами представляет себе божество солнца в виде женщины, которая в середине зимы, при «повороте солнца на лето», наряжается в праздничное платье – в сарафан и кокошник, садится в телегу и едет в теплые страны, а на Иванов день, при «повороте солнца на зиму», выезжает из своего чертога на трех конях – серебряном, золотом и алмазном[540]. Нельзя не обратить внимания на то, что в песнях и заговорах русского народа солнцу чаще приписывается женская природа, в противоположность месяцу, которому предпочтительно приписывается мужская. Так, напр., в колядках, при величании хозяина и хозяйки дома, первого обыкновенно сравнивают с месяцем, а вторую – с солнцем (иногда, впрочем, хотя в более редких случаях, и наоборот). «Буде к вам трое гостей: первый гость – ясен Месячка, другой гость – ясная Сонейка»ит.д. поют в Черниговской губ.[541] В свадебных песнях мать невесты называется нередко красным солнышком или сравнивается с ним, напр.:

– Не красен день без красного

солнышка

,

Не красна свадьба без родимой

маменьки

...

– Ты красное мое

солнышко

,

Ты родная моя

матушка

...

[542]

словом, точно как у народов литовского племени. В одной латышской загадке солнце и месяц сравниваются: первое с коровой, а второй – с быком: «Корова ложится, а бык встает» (= солнце и месяц)[543]. К вопросу об олицетворении солнца в женском образе я возвращусь ниже.

У балтийских славян мы встретили бога солнца Сварожича. Имя это мы встретили и в известном «Слове Христолюбца», где оно означает, однако, не солнце, а огонь: «Молятся под овином огневи, зовут его Сварожичем». С другой стороны, однако, слова Ипатьевской летописи: «Солнце царь сын Сварогов» позволяют до некоторой степени предполагать возможность существования в народном представлении и русского народа Сварожича или сына Сварогова, в качестве бога солнца; однако, главная точка опоры при поддерживании этого мнения будет находиться вне пределов России, – в Ретре, где существование солнечного бога Сварожича, несомненно, засвидетельствовано письменными памятниками. Словам же Ипатьевской летописи о сыновнем отношении Дажьбога к Сварогу нельзя придавать решающего значения по отношению к восточным славянам, так как все место, говорящее о Свароге и Дажьбоге, представляет перевод отрывка из хроники Малалы, где Гелиос назван сыном Феосты, следовательно, и у русского переводчика Дажьбог (Гелиос) невольно должен был оказаться «сыном Свароговым» (Феостовым). Отчасти говорит в пользу признавания и в России солнца – Сварожича, не имевшего, однако, здесь популярности, так как о нем умалчивают наши письменные памятники, – только одно место апокрифа, приписываемого Иоанну Златоустому, где, между прочим, читаем: «Ини в Сварожитца вероуют и в Артемиду»[544]. Это сопоставление с Артемидой, богиней луны, позволяет предполагать, в данном случае, под именем «Сварожитца» – бога солнца. Впрочем, от упоминания имени его в апокрифе до существования в народном сознании еще слишком далеко, чтобы придавать этим словам характер исторической достоверности и признавать, на основании их, существование Сварожича – бога солнца – в России.