— Ах, мне осталось так мало в жизни для счастья! — сказала Френсис, пряча свое лицо.— Все, что я любила, лишь ранило мне сердце. — Нет,— остановила ее Изабелла,— вы должны лю¬ бить жизнь, у вас есть то, что всего важнее для сердца женщины. Но вам мешает заблуждение, рассеять которое может только смерть.— Утомившись, она замолкла, а ее слушатели ждали затаив дыхание, пока, собравшись с силами, она не заговорила вновь, еще более кротким голо¬ сом, положив свою руку на руку Френсис. — Мисс Уортон, если есть на свете душа, близкая Данвуди и достойная его любви, то это ваша. Горячая краска залила лицо Френсис, и она подняла па Изабеллу глаза, в которых просияла глубокая радость; по, увидев, что девушка угасает, Френсис подавила это чувство, и головка ее вновь склонилась над постелью ра¬ неной. Изабелла следила за ее лицом, и в глазах у нее от¬ ражались жалость и восхищение. — Такие же чувства испытала и я,— продолжала Изабелла.— Но теперь, мисс Уортон, Данвуди принадле¬ жит вам одной. — Будь справедлива к себе, сестра! — воскликнул Джордж.— Не надо ради романтического увлечения за¬ бывать о себе самой. Изабелла выслушала его с выражением нежного вни¬ мания, а затем, медленно покачав головой, промол¬ вила: — Не романтическое увлечение, а стремление к цравде заставляет меня говорить. Ах, сколько пережила я за один час! Мисс Уортон, я родилась под горячим солн¬ цем юга, и мои чувства дышали зноем его лучей, я была создана лишь для пылкой страсти. — Не говори так, прошу тебя, не говори! — вскричал ее глубоко взволнованный брат.— Вспомни, как преданно ты любила нашего старого отца, как бескорыстна и нежна была твоя привязанность ко мне! — Да, правда,— проговорила Изабелла, и улыбка кроткой радости осветила ее лицо.— С этой мыслью я уйду в могилу. Несколько минут она молчала; ни Френсис, ни Джордж не прерывали ее размышлений, но скоро, словно очнув¬ шись, она заговорила вновь: — Видно, мои чувства будут владеть мной до послед¬ 681

него вздоха. Америка и ее свобода были моей первой стра¬ стью, а потом...— Она снова замолчала, и Френсис поду¬ мала, что Изабелла борется со смертью, но, собравшись с силами, она продолжала: — К чему мне таиться на краю могилы? Данвуди был моей второй и последней страстью. Но,— и она закрыла руками лицо,— он отверг мою лю¬ бовь. — Изабелла!—воскликнул ее брат и, вскочив с ме¬ ста, принялся в смятении шагать по комнате. — Видите, как мы становимся рабами нашей гордыни и светских предрассудков; Джордж страдает, узнав что его любимая сестра не сумела стать выше чувств, вну¬ шенных ей природой. — Не говорите так,— прошептала Френсис,— вы при¬ водите в отчаяние нас обоих! Не говорите, умоляю вас! — Я должна говорить, чтобы оправдать Данвуди, и по¬ этому, брат, ты должен выслушать меня. Ни единым сло¬ вом, ни единым поступком Данвуди никогда не давал мне повода думать, будто он хочет быть для меня больше, чем другом. Нет! Мало того; в последнее время я со стыдом замечала, что он избегает моего общества. — Неужели он посмел? — гневно вскричал Синглтон. — Успокойся, брат, и слушай,— продолжала Иза¬ белла, приподнимаясь в последнем усилии.— Тут нет его вины, и вот в чем его оправдание. Мисс Уортон, мы обо выросли без матери, но у вас была тетка, кроткая, любя¬ щая, рассудительная, и благодаря ей вы одержали победу. О, как много теряет девушка, с юных лет лишен¬ ная воспитательницы! Я открыто выказывала те чувства, которые вас приучили скрывать. Могу ли я хотеть жить после этого? — Изабелла, бедная моя Изабелла! Ты просто бре¬ дишь! — Еще одно слово, ибо я чувствую, как моя горячая кровь слишком быстро струится из раны, и знаю, что это непоправимо. Ценят только ту женщину, которой надо до¬ биваться, она таит от всех свои душевные волнения, и бла¬ женны те, чьи переживания так чисты, что им не надо лицемерить, ибо только они могут быть счастливы с та¬ кими людьми, как... как Данвуди.— Голос ее ослабел, и, замолчав, она снова упала на подушку. Синглтон вскрик¬ нул, и все окружили ее постель. Но смерть уже коснулась ее чела; у нее хватило силы лишь взять руку Джорджа и 682

на миг прижать к своей груди, но пальцы ее тут же раз¬ жались, по телу пробежал легкий трепет, и она угасла. До сих пор Френсис казалось, что она несчастна лишь потому, что ее брату угрожает смертельная опасность, а сестра потеряла рассудок; но облегчение, которое при¬ несли ей предсмертные слова Изабеллы, показало, что еще одна печаль тяготила ее сердце и усиливала горе. И ей сразу открылась вся правда: она оцепила мужественную деликатность Данвуди, и его достоинства еще возросли в ее глазах; теперь Френсис горько сожалела, что чувство долга и ложная гордость заставили ее думать о нем хуже, чем он того заслуживал, и она укоряла себя за то, что своим поведением оттолкнула его и вынудила уйти с то¬ ской, а может быть, и с отчаянием в душе. Однако моло¬ дости несвойственно терять всякую надежду, и среди мно¬ жества огорчений Френсис втайне сумела найти крупицу счастья, которая придала ей новые силы. Наутро после этой трагической ночи па безоблачном небе встало яркое солнце, словно смеясь над ничтожными горестями всех, кого оно согревало своими лучами. Лоу-' тон приказал пораньше оседлать Роноки и, как только солнце осветило верхушки холмов, был уже готов. Отдав нужные распоряжения, он молча вскочил в седло и, с горьким сожалением взглянув на узкое ущелье, где скрылся скиннер, отпустил поводья и медленно двинулся в долину. На дороге стояла мертвая тишина, нигде не осталось и следа от ночных событий, ничто не нарушало прелести ясного утра. Пораженный этим контрастом между приро¬ дой и жизнью человека, бесстрашный драгун спокойно проехал мимо опасных ущелий, даже не помышляя о том, что ему здесь может угрожать; он оторвался от своих размышлений, лишь когда его гордый копь, втянув в себя свежий утренний воздух, заржал, приветствуя лошадей из отряда сержанта Холлистера. Здесь, конечно, все говорило о ночной схватке, но ка¬ питан взглянул вокруг с равнодушием человека, привыч¬ ного к подобным зрелищам. Не тратя времени на бес¬ плодные сожаления, он сразу приступил к делу. — Видел ты кого-нибудь? — спросил он сержанта. — Ни одного существа, которое стоило бы задер¬ жать,—ответил Холлистер.—Только раз мы вскочили на лошадей, когда услышали выстрел вдалеке. 683

— Так, так,— сказал Лоутон мрачно.— Ах, Холли¬ стер, я отдал бы своего коня за то, чтоб ты оказался между негодяем, выстрелившим в ту минуту, и дурацкими уте¬ сами, которые торчат здесь со всех сторон, как будто их разбросали нарочно, чтобы нигде не могло ступить ко¬ пыто! — Когда приходится воевать при дневном свете и с людьми из плоти и крови, я дерусь не хуже другого; но не могу сказать, чтобы мне доставляло удовольствие сра¬ жаться с теми, кого не берет ни пуля, ни кинжал. — Что за глупые бредни! Неужто ты веришь этой чепухе, преподобный Холлистер? — Мне не понравилась темная фигура, которая с са¬ мого рассвета шаталась по лесной опушке, а ночью два раза прошла по лужайке при свете костра, и не иначе, как с дурными намерениями. — Ты говоришь вон о том темном пятне, которое чер¬ неет иод кленом возле утеса? Оно и вправду шевелится. — Но оно не похоже на земное существо,— сказал сержант, с ужасом глядя вперед,— оно только скользит, но никто из охраны не видел у него ног. — Будь у него хоть крылья, я его словлю. Стойте на месте и ждите меня.— Не успел капитан произнести эти слова, как Роноки уже мчался но долине, словно стараясь выполнить обещание хозяина. — Вот проклятые утесы! — вскричал драгун, заме¬ тив, что беглец, которого он преследует, приближается к скалистому кряжу; однако то ли по неопытности, то ли со страху, но странное существо миновало это удобное убежище и бросилось на открытую равнину. — Человек или дьявол — теперь ты мой! — закричал Лоутон, выхватив саблю из ножон.— Стой и проси по¬ щады! Беглец, по-видимому, решил подчиниться приказу: услышав этот грозный окрик, он кинулся на землю и остался лежать без движения, похожий на бесформенный черный тюк. — Чтп это такое? — воскликнул Лоутон, подъезжая к нему.— Уж не парадное ли платье добрейшей мисс Пей¬ тон? Оно, видно, бродит вокруг места своего рождения и тщетно разыскивает свою огорченную госпожу! Тут он привстал на стременах, наклонился вперед и приподняв кончиком сабли край шелковой одежды, обпа- 684

ружил под ней почтенного служителя божия, сбежавшего накануне из горящего коттеджа в своем священном обла¬ чении. — Не мудрено, что Холлистер испугался: кавалери¬ сты всегда боялись армейских капелланов. Теперь священник немного пришел в себя и разгля¬ дел, что перед ним знакомое лицо. Слегка смущенный проявленной им трусостью и недостойной его сана позой, в какой его застали, он поспешил подняться па ноги и дать кое-какие объяснения. Лоутон слушал капеллана с добродушной улыбкой, хотя и не вполне доверял его сло¬ вам; затем, сообщив ему о положении в долине, капитал из учтивости сошел с седла, и они вместе направились к отряду. — Я так мало знаком с формой мятежников, сэр, что был не в состоянии разобрать, принадлежат ли эти люди, которых вы называете драгунами, к шайке грабителей или нет. — Вам незачем оправдываться, сэр,— заметил, улыба¬ ясь, капитан,— вы, как служитель божий, не обязаны раз¬ бираться в военных мундирах. Знамя, под которым вы слу¬ жите, у нас все признают. — Я служу под знаменем его королевского величества Георга Третьего,— ответил капеллан, отирая со лба капли холодного пота. — Но, право, мысль о том, что тебя могут оскальпировать, способна напугать такого новичка, как я. — Оскальпировать! — повторил Лоутон, невольно останавливаясь от удивления, но тут же, овладев собой, спокойно добавил: — Если вы имеете в виду эскадрон вир¬ гинских драгун Данвуди, то я должен вам сообщить, что обычно вместе с кожей они сносят и кусок черепа. — О, я не имел в виду таких джентльменов, как вы, вас я не боюсь,— заметил капеллан с заискивающей улыбкой,— я боюсь только туземцев. — Туземцев! Я имею честь быть одним из них, уве¬ ряю вас, сэр. — Прошу вас, поймите меня правильно — я имел в виду индейцев; тех, кто только и делают, что грабят, уби¬ вают и разрушают. — И скальпируют? — Да, сэр, и скальпируют,—ответил капеллан, с не¬ которым подозрением посматривая на капитана.— Я го¬ ворю о диких краснокожих индейцах. 685

— И вы думаете встретить этих дикарей с украше¬ ниями в носу на нейтральной территории? — Конечно. Мы считаем в Европе, что внутренняя Америка кишит такими племенами. — И вы полагаете, что находитесь в самой глубине Америки? — воскликнул Лоутон, останавливаясь, и взгля¬ нул в лицо священнику с таким неподдельным изумле¬ нием, что его нельзя было заподозрить в притворстве. — Разумеется, сэр, я считаю, что мы в глубине Аме¬ рики. — Постойте,— сказал Лоутон, указывая на восток.— Вы видите вдали такую широкую поверхность моря, что ее нельзя измерить взглядом? За ней лежит Англия, кото¬ рую вы считаете достойной владеть половиной земного шара. Вы видите отсюда вашу родину? — Невозможно разглядеть что-либо на расстоянии в три тысячи миль! — воскликнул удивленный капеллан, подозревая, что у его собеседника слегка помутился рас¬ судок. — Да, очень жаль, что силы человека значительно уступают его честолюбию. Теперь взгляните на запад. По¬ смотрите на другую водную гладь, которая отделяет бе¬ рега Америки от Китая. — Я вижу одну землю,— ответил священник дрожа,— здесь не видно никакой воды. — Да, невозможно разглядеть что-либо на расстоянии в три тысячи миль! — повторил Лоутон и зашагал впе¬ ред.— И если вы боитесь дикарей, то ищите их среди сол¬ дат вашего короля. Их верность поддерживают лишь ром да золото. — Быть может, я ошибался,— сказал капеллан, по¬ глядывая украдкой на громадную фигуру и усатое лицо своего спутника,— но, наслушавшись разных слухов дома и не ожидая встретить здесь таких врагов, как вы, я бро¬ сился бежать при вашем появлении. — Это было неразумно с вашей стороны,— сказал капитан,— ведь Роноки быстро догнал бы вас, да к тому же, сбежав от Сциллы, вы попали бы к Харибде 1; вздеш- 1 Между Сциллой и Харибдой — выражение, упо требляющееся в значении: оказаться между двумя враждебными силами. В древпегреческой мифологии Сцилла и Харибда —два чудовища, жившие по обеим сторонам узкого морского пролива и губившие всех, кто проплывал мимо. 686

них лесах и среди скал прячутся те самые враги, которых вы боитесь. — Дикари? — воскликнул капеллан, невольно уско¬ ряя шаг и обгоняя капитана. — Хуже, чем дикари: люди, которые под видом па¬ триотов рыщут по округе, грабят все, что ни попадется под руку, и убивают жителей с такой жестокостью, перед которой бледнеют зверства индейцев; эти разбойники вечно твердят о свободе и братстве, но в сердце у них только жадность и злоба. Молодцы эти называются Скин¬ нерами. — Я слышал, как о них говорили в нашей армии,— заметил испуганный священник,— но считал, что это и есть туземцы. — Вы были несправедливы к индейцам. Они приблизились к поляне, где их ждал Холлистер, который с удивлением уставился на пленника, пойман¬ ного капитаном. Лоутон отдал распоряжение, и его люди тотчас принялись собирать всю уцелевшую мебель, чтобы увезти ее отсюда; а капитан со своим почтенным спутни¬ ком, которому дали свежую лошадь, направился к месту расположения драгунского отряда. По желанию Синглтона тело его сестры должны были перевезти в форт, которым командовал их отец, и все за¬ нялись приготовлениями к дороге. Раненые англичане были отданы на попечение капеллану, и в середине дня, когда все было готово к отъезду, Лоутон подумал, что пройдет всего несколько часов, и он останется в деревне один со своим отрядом. Капитан стоял у дверей и в мрачном молчании глядел в ту сторону, где он вчера преследовал беглеца; вдруг он услышал конский топот и в то же мгновение увидел дра¬ гуна из своего эскадрона, который мчался по дороге, как видно, с чрезвычайно важным поручением. Когда драгун подскакал, от его лошади шел пар, а сам он казался утом¬ ленным, как после целого дня тяжелой работы. Не говоря ни слова, он подал Лоутону письмо и повел свою лошадь в конюшню. Капитан узнал руку майора Данвуди и тот¬ час прочитал следующее: С радостью сообщаю вам, что по приказу Вашингтона следует перевезти семью Уортона из «Белых акаций» в нагорье. Родным разрешено увидеться с капитаном Уортоном, и сразу после того, как будут выслушаны их показания, состоится суд. Прошу вас 687

сообщить им об этом приказе и не сомневаюсь, что вы сделаете это с должной деликатностью. Английский отряд движется вверх по Гудзону; как только Уортоны будут в безопасности, выступайте и возвращайтесь в свою часть. Когда мы снова соединимся, нам предстоит немало работы: как стало известно, сэр Генри поручил командование английским отрядом храброму офицеру. Все рапор¬ ты направляйте коменданту Пикскилла, так как полковник Сингл¬ тон вызван в главный штаб и назначен председателем суда, кото¬ рый будет разбирать дело бедного Уортона. Получен новый при¬ каз повесить разносчика, если удастся его захватить, но он под¬ писан не главнокомандующим. Выделите несколько человек для охраны дам и выступайте как можно скорей. Искренне ваш Пейтон Дане у да. Это письмо сразу изменило все планы. Если отец Иза¬ беллы покинул свой пост, уже не было нужды везти туда тело его дочери, и Синглтон скрепя сердце согласился, но откладывая, предать земле останки сестры. Был выбран красивый, уединенный уголок у подножия скал и сделаны все приготовления, какие позволили время и место. Со¬ бралось несколько окрестных жителей, кто из любопыт¬ ства, кто из сочувствия, а мисс Пейтон и Френсис горько поплакали над могилой. Заупокойную службу читал тот самый священник, который только накануне совершал со¬ всем другой торжественный обряд. Лоутон склонил голову и прикрыл рукой глаза, когда вслед за словами молитвы раздался стук первого кома земли о крышку гроба. Вести, сообщенные в письме Данвуди, вдохнули но¬ вые силы в семейство Уортон, а старый Цезарь опять за¬ хлопотал возле лошадей. Вещи, сохранившиеся после по¬ жара, были доверены честному соседу, и наконец вся семья с бесчувственной Сарой и вместе с ранеными аме¬ риканскими солдатами двинулась в путь под охраной четырех драгун. За ними выехал и капеллан с ранеными английскими солдатами — он спешил доставить их к бе¬ регу моря и передать на дожидавшийся там военный ко¬ рабль. Лоутон с удовольствием наблюдал за этим разъ¬ ездом. Как только последний солдат скрылся из виду, он приказал трубить поход. Все разом пришло в движение. Кобылка миссис Фленеган была тут же запряжена в те¬ легу, долговязая фигура Ситгривса снова закачалась в седле, а драгуны вскочили на лошадей, радуясь своему освобождению. Лоутон отдал приказ выступать; бросив 688 22