– Ваше величество требовали меня? – сказал Рене, весь дрожа.

– Вы ведь хороший химик? – спросил король.

– Сир…

– И вы знаете то, что знают лучшие врачи?

– Ваше величество преувеличиваете мои знания.

– Нет, так говорила мне моя матушка. Кроме того, я доверяю вам и предпочитаю посоветоваться с вами, а не с кем– нибудь другим. Вот, – продолжал Карл, указывая на труп собаки, – взгляните, что такое между зубами собаки, и скажите, отчего она издохла?

В то время как Рене, взяв в руку свечку, нагнулся до пола, чтобы исполнить приказание короля и скрыть свое волнение, Карл стоял, не спуская с него глаз, и ждал с понятным нетерпением его слова, которое должно было стать для Карла или смертным приговором, или залогом его выздоровления.

Рене вынул из кармана похожий на скальпель ножик, раскрыл его и кончиком отделил от десен приставшие кусочки бумаги, затем долго и внимательно разглядывал желчь и кровь, сочившиеся из каждой ранки.

– Сир, признаки очень неутешительные, – сказал он с трепетом.

Карл почувствовал, как струя похолодевшей крови пробежала по его жилам и залила сердце.

– Собака была отравлена, да? – спросил он.

– Боюсь, что так, сир.

– А каким ядом?

– Минеральным, как я предполагаю.

– Можете ли вы установить точно, была ли она отравлена?

– Да, конечно, вскрыв и исследовав желудок.

– Вскройте! Я хочу, чтоб у меня не оставалось никаких сомнений.

– Надо будет позвать кого-нибудь помочь мне.

– Я сам вам помогу, – сказал Карл.

– Вы сами, сир?

– Да, сам. А если она отравлена, что мы найдем, какие признаки?

– Красноту и древовидное поражение оболочек.

– Приступим! – сказал Карл.

Рене одним ударом скальпеля вскрыл грудь борзой и сильным нажатием рук раздвинул ее стенки, а Карл светил ему судорожно сжатой, дрожащею рукой.

– Видите, сир, – сказал Рене, – вот явные следы отравы. Вот та краснота, о которой я говорил вам, а вот и кровавые жилки, похожие на разросшийся корень растения, что я и назвал древовидным поражением. Я здесь нашел все, что искал.

– Значит, собака отравлена?

– Да, сир.

– Минеральным ядом?

– По всей вероятности.

– А если бы человек нечаянно проглотил этот яд, что бы он ощущал?

– Сильную головную боль, такое жжение внутри, точно он проглотил горячие уголья, боли во внутренностях, тошноту.

– И жажду? – спросил Карл.

– Неутолимую, – ответил Рене.

– Все так, все так! – прошептал Карл.

– Сир, я не понимаю цели ваших расспросов.

– К чему ее доискиваться? Вам незачем и знать ее. Отвечайте на мои вопросы – и только.

– Спрашивайте, ваше величество.

– Какое противоядие прописывают человеку, проглотившему то же вещество, что и моя собака?

Рене с минуту подумал.

– Есть несколько минеральных ядов, – ответил он. – Прежде чем дать ответ, я хотел бы знать, о каком яде идет речь. Ваше величество имеет представление, каким способом была отравлена собака?

– Да, – сказал Карл, – она съела страницу из одной книги.

– Страницу из книги? – переспросил Рене.

– Да.

– Ваше величество, а эта книга у вас?

– Вот она, – сказал Карл, взяв с полки книгу и показывая ее Рене.

На лице Рене выразилось изумление, что не ускользнуло от короля.

– Она съела страницу из этой книги? – пролепетал Рене.

– Из этой, – ответил Карл и указал место, откуда вырвана страница.

– Разрешите, сир, вырвать еще одну страницу?

– Хорошо.

Рене вырвал страницу и поднес ее к пламени свечи. Бумага вспыхнула, и едкий запах чеснока распространился по всей комнате.

– Книга отравлена составом из мышьяка, – сказал Рене.

– Вы уверены?

– Как если бы ее обрабатывал я сам.

– А какое противоядие?..

Рене отрицательно покачал головой.

– Как? Вы не знаете никакого средства?

– Самое лучшее – яичные белки, взбитые с молоком, но…

– Но… что?

– Но надо было их принять тотчас, а иначе…

– А иначе?..

– Сир, это страшный яд, – еще раз подтвердил Рене.

– Все же он убивает не сразу, – сказал Карл.

– Нет, зато верно: неважно, сколько времени пройдет до смерти; иногда время даже входит в расчеты отравителя.

Карл оперся на мраморный стол.

– Теперь вот что, – сказал он, кладя руку на плечо Рене, – вам знакома эта книга?

– Мне, сир?! – сказал Рене, бледнея.

– Да, вам. При взгляде на нее вы сами себя выдали.

– Сир, клянусь вам…