Парень и девушка не слышали, как на рассвете из своей палатки высунулся Антонио. Он всю ночь не спал, глубоко уязвлённый ударом весла по спине и просто тем, что эти две шлюхи и еретички не хотят слушать его, такого распрекрасного и разумного мужика, а Эрика тут ворковала с Раймондом, ещё бы, он же красавчик и подкаблучник, которого Антонио приходится бояться по причине превосходства в росте и интеллекте. За это время у него созрел подлый план: раз уж Кора не послушалась его нравоучений и напилась, почему бы ему не воспользоваться этим? Эта дура завтра ничего и не вспомнит. Он внимательно пригляделся к силуэтам спящих, убедился, что его не заметят, и рысцой припустил к палатке Коры.

Эрике снился водопад. Она сунула голову в ледяную воду и жадно пила, вода была такая прозрачная, свежая и вкусная, и её было так много, она была повсюду. Эрика проснулась и поняла, что действительно бешено хочет пить. Раймонд сладко спал в обнимку с двумя пустыми бутылками от рома и во сне выглядел невероятно милым: чёрные брови и ресницы ярко выделялись на бледном лице, парень немного хмурился, ему явно что-то снилось. Эрика, пошатываясь, побрела к водопадику, вдоволь напилась воды и стала чувствовать себя несравненно лучше. Она возвращалась обратно и раздумывала, спать ли дальше на земле, или всё-таки перебраться в более удобную палатку, как вдруг послышались крики Коры, содержащие множество эпитетов, затем глухой стук, затем бессвязные вопли Антонио. Эрика припустила к лагерю так быстро, как только могла, и мимо неё в сторону леса пронёсся Антонио, а когда она добежала до палатки Коры, там уже был Раймонд, пытавшийся выяснить, что же здесь произошло, и заодно успокоить причитающую Кору.

— Да этот скотообормот! Да нафиг я его сюда привезла! Да он, наверное, в лесу помрёт, я его уби-и-ила! — рыдала подруга.

— Да что случилось-то?! Чем ты могла его убить? — стала допытываться Эрика.

— К-к-канделя-я-ябром!

—Чего-чего-чего? — удивился Раймонд, — Каким, нафиг, канделябром?

— Б-б-ба-а-абушкины-ы-ым! — заливалась Кора.

— У Коры бабушка вместе с другими смешными старушонками ходит на семинары какого-то шарлатана, типа целителя, — стала объяснять Эрика. — Поэтому куда бы ни шла Кора, она подкладывает ей в сумку старый облезлый подсвечник, заряженный этим целителем и якобы оберегающий от бед.

— Ну вот видишь, хоть раз-то действительно уберёг. Да что именно произошло-то? — пытался выяснить Раймонд.

— Да я п-проснулась, а на мне сидит Антонио и ручонками своими шаловливыми меня ла-апает! — почти нормально сказала уже успокаивающаяся Кора. — Я ему сказала всё, что о нём в тот момент подумала, а он всё равно. Ну а чемодан с канделябром рядом стоял. Я ему и съездила по башке. Он давай орать и в лес убежа-ал. А если я его убила?!

— Мне даже как-то жалко этого убогого: в одну ночь и веслом, и канделябром, — рассмеялся Раймонд. — Впрочем, сам и виноват. Спи.

Утром их всех ждал ещё один крайне неприятный сюрприз. Подъём всем сыграла Филька, укоризненно заявившая: «Пока вы тут пьянствовали, у нас яхту унесло!». Не уточняя, что Филька вчера пьянствовала ничуть не хуже большинства остальных, а потом они с Саньком вообще непонятно где мотались, Эрика ринулась к берегу и была вынуждена констатировать: их яхта, действительно, дрейфовала где-то около горизонта, посверкивая на прощание на утреннем солнце, и её уносило всё дальше и дальше. Как такое могло произойти, никто не имел понятия, точно так же, как и о том, что им теперь делать.

— Она ж была крепко-накрепко привязана, я нервный, я каждый день раза по два проверял! — чуть не плакал Санёк.

— Это Антонио, — заявила Эрика. — Точно он. Потому что где он? Его нет. Он это специально сделал, чтобы потом заявить, будто Филька плохо привязала яхту, так как девушки ни на что не годны. И вообще, он зловредная козлина!

— Но ведь мы все, возможно, застряли на острове навсегда! И сам он тоже. Он, конечно, дуралей, но не настолько же… — усомнился Сашка.

Раймонд мрачно смотрел на яхту, пока она не скрылась из виду. Настроения у весёлой компании стали на порядок более угрюмыми.

До полудня Эрика сочиняла стихи, периодически поглядывая на Раймонда для вдохновения, Кора читала дневник Эрики и то и дело заходилась в приступах истерического хохота, после чего непременно хваталась за больную с похмелья голову и с демонстративным «о-хо-хонюшки» отлёживалась несколько минут. Раймонд курил и, казалось, что-то серьёзно обдумывал. В конце концов, Эрика решилась, и, отложив недописанную поэму, казавшуюся ей самой бредом сумасшедшего, направилась к парню.

— Ты чего завис? Думаешь, как нам вернуться домой?

— И об этом тоже. Но пока не очень продуктивно, — признался Раймонд, явно очень довольный, что к нему пришла Эрика. — Тут ещё кое-что. Ты была так уверена, что яхту отвязал Антонио, что это натолкнуло меня на кое-какие мысли.

— Ты думаешь, это правда он? А что, всё сходится, его вчера отдубасили, вот он и отомстил, как сообразил. А теперь где-то прячется.