Решено было зимовать в Казвине, о чем начальником отряда и отдано соответствующее распоряжение. Живо закипела работа по оборудованию помещений: ставились железные печи, устраивались нары, вмазывались окна, пригонялись двери. Скотские помещения сразу приняли более уютный, жилой вид, и части отряда сносно разместились в них на зимовку.

Только что устроились более или менее по-людски, как последовало распоряжение о выступлении обратно в Решт, для обеспечения тыла обоих стрелковых полков — 2-го и 4-го.

19-го декабря в 10 часов утра стрелки под начальством генерала Г-ка выступили в Решт, Туда же 20-го числа был командирован и один штаб-офицер Гребенского полка для объединения в командном отношении казачьих сотен: двух Гребенских, двух Кубанских и 1-й Лабин-ской. Куинский перевал в это время был рке занесен глубоким снегом, и частям войск, а в особенности обозам, пришлось претерпеть в пути немало горя.

После некоторого успокоения, к концу декабря месяца, в Казвине вновь было замечено враждебно-приподнятое настроение к нам населения и обнаружен усиленный привоз персами оружия в город. Пришлось принять новые меры предосторожности, установив особое наблюдение за приезжающими в город лицами. Для этого на заставах Поляковской, Казвинской и Султан-Абадской (по дороге на Хамадан) и в караван-сарае у Исфаганских ворот были выставлены от Гребен-сного полка наблюдательные посты из 4 человек каждый, которые и осматривали всех проезжающих, препровождая задержанных с оружием в консульство.

Не успели еще стрелки отойти от Казвина и трех переходов, как навстречу им из Решта 22-го декабря обе Гребенские сотни, 4-я и 6-я, выступили по маршруту в Казвин, куда и прибыли 28-го декабря. С их приходом Гребенской полк за много лет впервые собрался, хотя в

5-сотенном составе, но опять-таки ненадолго.

Праздник Рождества Христова Гребенцы встретили в Казвине уже в достаточно уютно устроенных помещениях, и все было честь честью: люди ели за ужином и родную кутью из пшеницы с медом, и взвар, так напоминавшие русскому человеку далекую родину и семейный очаг.

Часть вторая

КОРПУС ГЕНЕРАЛА БАРАТОВА

1915-

– 1918 гг.

He страшно умирать, когда совесть чиста перед Богом, перед Родиной и ближними!

Из приказа генерала Баратова войскам Персидского фронта

ПРЕДИСЛОВИЕ

Боевые действия русского Экспедиционного корпуса под командованием генерала от кавалерии Николая Николаевича Баратова во время Великой войны в Персии в 1915—1918 годах в общем виде описаны в военно-исторической литературе. Речь, казалось, может идти лишь о расстановке акцентов. Между тем история корпуса и жизнь самого Баратова содержат достаточно много событий и фактов, заслуживающих внимания.

Терский казак и потомок грузинского княжеского рода, командир покрывшего себя славой 1-го Сунженско-Владикавказского полка на Русско-японской войне и первый офицер Генерального штаба в Терском войске; в Великой войне начальник 1-й Кавказской казачьей дивизии, нанесшей завершающие удары по противнику под Сарыкамы-шем и в Евфратской операции; командир кавалерийского корпуса на Персидском фронте, победившего, по его собственным словам, трех врагов — живую силу противника, климат и громадные расстояния; представитель Главного командования Воорркенных сил Юга России (ВСЮР) в Закавказье и, наконец, председатель Зарубежного союза русских военных инвалидов* основанного генералом Баратовым и признанного во всем мире.

Персидский фронт являлся самостоятельным направлением, отдаленным в ходе боевых операций на тысячу верст от главных сил Кавказской армии. В то же время, несмотря на «третьестепенность» в сравнении с Западным и Кавказским фронтами, ему отводилась вполне определенная роль в довольно сложной военно-политической обстановке, сложившейся в дружески нейтральной стране.

Планы вторжения турецкой армии на Кавказ и в Персию разрабатывались при участии германского Генерального штаба. К моменту открытия фронта, в ноябре 1915 года, Германия и Турция стали здесь истинными хозяевами положения. «Они хотели поднять против России и Англии не только Персию, но и Афганистан и Индию, повлиять, таким образом, на ход военных операций и на наших первостепенных, главных фронтах...»279 По приказу Главнокомандующего Отдельной Кавказской армией Великого князя Николая Николаевича280 только что сформированный Экспедиционный корпус в течение нескольких месяцев стремительными наступательными действиями очистил Персию от германо-турецких вооруженных сил и занял огромную территорию шириною 800 верст по фронту и 800 верст в глубину, достигнув таких результатов малыми силами и кровью.

Затем последовало весеннее 1916 года наступление частей корпуса на Багдадском направлении для оказания помощи союзникам-англи-чанам, окрркенным турецкой армией; летом — резкое изменение для русских войск ситуации на фронте, когда без единого человека пополнения из России и при полном превосходстве сил противника корпус совершал свой героический отход, с боями, по опаленной страшной жарой земле при температуре до 70 градусов по Цельсию.

Год 1917-й и новое преследование турок в неимоверно трудных условиях по заваленным снегом и ставшим непроходимыми горным тропам, при полном опустошении противником всего обширного района преследования оставили блестящую страницу в летописи нашей конницы.

И наконец, нельзя забывать и не учитывать, что корпус генерала Баратова держал фронт против внешнего врага в 1917 и даже в начале 1918 года, то есть в то время, когда вся армия в «революционном угаре свободы» молниеносно разлагалась и уже не была способна воевать.

Следует отметить, что до настоящего времени остаются неизвестными или неверно интерпретированными многие события на Персидском фронте. К числу последних относится прежде всего легендарный рейд для связи с англичанами в Месопотамии сотни 1-го Уманского полка Кубанского Казачьего Войска, удостоенной за свой подвиг поголовного награждения Георгиевскими крестами.