Какие войска будут занимать оборону, с кем согласовывать места сооружений?

Еще не известно. Пока начинайте рыть противотанковое рвы и готовить огневые позиции для артиллерии перед Лугой.

Зязин уехал, а мы с подполковником Пилипцом и майором Ивановым принялись обсуждать порядок минирования Лужского предполья.

Пилипец ни как не может успокоиться:

— Черт знает что такое. Войска Лужской группы не известны. Как развернутся дела дальше, не знаем.

Он во всем любит порядок, стремится все тщательно рассчитать. Повесил на стену за своим столом большую топографическую карту и в свободную минуту не прочь поразмышлять — «заняться стратегией». Вчера Пилипец доказывал нам, что, как только гитлеровцы пойдут на Даугавпилс — Остров, им немедленно будет нанесен удар по флангам. С севера — из Эстонии и с юга — из Белоруссии. Он часто поднимается из-за стола, ходит по комнате, сосет трубку. Противник поспешных решений, Пилипец советует не торопиться с минированием предполья.

— Наставим там мин, а они могут потом своим войскам мешать.

Н.С. Иванов теперь настроен решительнее. Он категорически утверждает.

— Начинать минирование надо немедленно. Мы по финской войне знаем, что такое предполье.

Николай Сергеевич мне всегда был симпатичен своей энергией, жизнерадостностью и храбростью. В суровые дни недолгой советскофинляндской войны он проявил изумительное хладнокровие при разведке вражеских заграждений. Возьмет, бывало, легкую тонкую палку-посошок, идет и тычет ею в снег перед собой, напоминая грибника. Глядишь, остановился, словно задумался, очки протирает, Потом садится снег разгребать! Значит, нашел.

Впоследствии палка была усовершенствована и названа щупом. С тех пор щуп стал неизменным спутником саперов в разведке...

Однако спор Пи липца с Ивановым мог затянуться. Чтобы прекратить его, я предложил ехать немедленно:

— Пока привезут мины, проведите разведку. К тому времени могут и войска подойти. Опоздаем — совсем плохо будет. А где ставить мины, решайте сами, руководствуясь, однако, принципиальной схемой.

Андрей Александрович Жданов срочно возвратился из отпуска и на первом же заседании горкома партии определил конкретные задачи партийных и советских органов в строительстве укреплений. «Три четверти наших усилий должно быть обращено на это», — говорил он.

Вслед за этим многие работники горкома, обкома и горсовета пришли на строительные участки как уполномоченные местной власти. Эта форма взаимодействия с войсками целиком себя оправдала.

У нас в инженерном штабе кроме М.В. Басова стали работать заместители председателя горисполкома Н.Н. Шеховцев и В.М. Решкин.

Николай Николаевич Шеховцев, рослый, круглолицый, заражающий всех своей бурной энергией, знал, казалось, все и всех. Вначале он пришел только за тем, чтобы ознакомиться со схемой рубежей, но сразу же уселся за телефон. По телефону кто-то спрашивает, где достать точильные камни для лопат.

— Хорошо, камни дадим, — пообещал Николай Николаевич.— А где будут мыться женщины, что работают на противотанковых рвах? Не знаете?.. Алло, девушка, соедините меня с Головиным. Да, да, банно-прачечный трест... Товарищ Головин? Шеховцев говорит. Ты что же думаешь, без тебя большевики обойдутся? Сколько можешь дать котлов для устройства полевых бань на рубежах? Пропускная способность тебе нужна? Хорошо, Сейчас подсчитаю... Давай пока на пять тысяч в сутки. Это завтра. А сегодня десять котлов в Лугу отправишь, начальнику работ Зязину... Сейчас же. Инструкторов для организации бань тоже выделяй... Что? Душевые установки? Согласен. Завтра доложишь мне, что сделано... Алло, девушка, я еще не кончил. Дайте-ка мне Кингисепп, секретаря райкома, потом Лугу, потом Красногвардейск...

Хотя голос у Николая Николаевича охрип, телефонистки города и области узнавали его сразу и находили любого работника, который ему требовался.

27 июня Военный совет фронта решил приостановить строительство Верхне-Свирской ГЭС, гидростанции ЭНСД, линии электропередачи ЭНСО — Ленинград и строительство Ленинградского метрополитена. Инженернотехнический персонал, рабочие, машины и материалы передавались войскам для строительства обороны. Начальник Метростроя И.Г. Зубков явился ко мне в тот же день. Грузноват, лет под сорок, в путейской, форме.

— Инженер Зубков, воентехник первого ранга запаса. Прибыл в ваше распоряжение.

— Почему же инженер и воентехник запаса? — не удержался я от улыбки.

— А это у вас, военных, надо спросить, — в свою очередь усмехнулся он. — Когда мы институт кончали, нам больше трех кубиков не полагалось. А военному инженеру шпала положена [Речь идет о знаках различия В то время

средний началь c твующий состав носил в петлицах квадраты, или кубики, а старший — прямоугольники, или шпалы].

— Позвольте, Иван Г еоргиевич, так после окончания вами института сколько времени прошло? Наверное, лет десять? Неужели с тех пор вы как военный специалист не росли?

— Э, что говорить! Просто забыли про нас в военкоматах,— махнул он рукой.

— Для кого мы, инженеры, руководим тысячами людей, а для военкоматов — все воентехники,

По тону чувствовалось, что Зубков на язык остер.

Вы в армии не служили?

Нет, у меня только кровь в жилах донская, казачья... А скажите: нам дадут оружие? Ребята воевать хотят. До двух батальонов могу сформировать из плотников, бетонщиков, проходчиков и такелажников.