Выпускники Октябрьской средней школы, 1956

Теплая встреча в южных широтах

За кормой «Оби» кит Минке и научно – исследовательское судно «Профессор Зубов»

Экипаж дизель – электорохода «Обь», 10—я антарктическая экспедиция, 1964 г.

Дизель – электроход Обь среди айсбергов моря Дэйвиса, Антарктида, 1964 г.

Дизель – электроход «Гижига» в Антарктиде, март 1980 г.

Праздник Нептуна на экваторе. Дизель – электроход «Гижига», 1979 г.

Совещание комсостава судна,

Последние приготовления к подъему Государственного флага. Станция Русская, март 1980 г.

Станция Русская, начало 1980—х

Экспозиция, посвященная Ю.Д. Утусикову, в Октябрьском районном краеведческом музее

Здесь мой причал… Фото В. Коровина

Встреча с малой Родиной. Над Обью.

В окружении земляков во время презентации будущей книги.

Через десять суток после выхода из Кейптауна дизель-электроход «Обь» подошел к северной кромке дрейфующего мелкобитого льда плотностью до шести баллов и скорость судна снизилась до десяти узлов. Форсировав пояс дрейфующих льдов, судно вышло к его южной кромке и встало вплотную у кромки припайного льда недалеко от станции Мирный. На судне заканчивались последние приготовления к грузовым операциям. После инструктажа по технике безопасности членов экипажа распределили по бригадам, занятым выгрузкой экспедиционного груза. Работу предстояло вести круглосуточно в три смены.

Переход «Оби» от Ленинграда до Мирного, протяженностью около одиннадцати тысяч морских миль, продолжался тридцать девять суток.

Станция Мирный, море Дейвиса, бухта Фарр. Стояла прекрасная погода, ни одного облачка на горизонте и полный штиль, хотя до этого здесь, над Берегом Правды, бушевала пурга. Такая безмятежная тишина в царстве вечного снега и льда казалась нам необычной и странной после штормов и ураганных ветров, сопровождавших судно последние дни. Не менее дружелюбно, чем природа, встретили нас аборигены. Они сбегались к нашему судну со всех сторон – маленькие человечки в черных костюмчиках с белыми манишками. Конечно же, это были пингвины Адели, очень милые и крайне любопытные божьи создания, совершенно не боящиеся людей, но всегда готовые дать отпор любому обидчику, покусившемуся на их честь и свободу. В отличие от них императорские пингвины, в таких же черных фраках, вели себя чопорно и строго. Построившись в колонну, они гордо прошествовали к борту, вполне цивилизованно выразив почтение прибывшим морякам и полярникам. При этом они, как подобает аристократическим особам, держались сдержанно, независимо и благопристойно, не допуская фамильярности в отношениях с пришельцами.

Столообразный айсберг

Пингвины Адели, одержимые неуемным любопытством, с деловым видом пытаются вникнуть во все, что происходит вокруг них. Если идет выгрузка, то им надо обязательно обойти сани и трактор, стоящие у борта; если же кто-то играет в футбол – побегать вместе с моряками за мячом. А когда наш боцман Хаким Кулиевич собрался обновить покраску наружного борта судна, устроившись со своим хозяйством на льду, тут же появилось любознательное создание, на физиономии которого читался явный вопрос: «Ну и что же ты собираешься здесь натворить?» Кончилось дело тем, что на сюртучок зеваки попала краска, а это был красный сурик. На следующий день обиженный пингвин в испачканном сюртучке, явился для «выяснения отношений», и стоило боцману показаться на льду, как на него налетела возмущенная птица, пытаясь его ударить клювом или крыльями. Атаки продолжались до тех пор, пока Хаким Кулиевич не надел на голову «пострадавшей стороны» рабочую рукавицу. Не ожидавший такого подвоха пингвин успокоился и с достоинством удалился. Удивительно, что пингвин безошибочно отыскал своего обидчика. Невозможно описать эту сцену, такое следовало бы заснять на пленку. Остается только пожалеть, что тогда еще не появились видеокамеры. Надо понимать, что этого пингвина в испачканном костюме сородичи восприняли как чужака, а такую обиду нельзя оставить безнаказанной. Вот и пришел дружок рассчитаться с бедолагой боцманом.

«Обь» на подходе к станции Мирный, 1963 г.

До нового года оставалось четыре дня, «Обь», врубившаяся в кромку припайного льда в двадцати пяти километрах от Мирного, встала на ледовые якоря. Перед началом форсирования ледового поля надо было в первую очередь выгрузить легкий самолет Ан-6, который собрали здесь же на льду у самого борта судна. Самолетом оперативно доставили на станцию группу полярников, установив тем самым постоянный воздушный мост между судном и Мирным. Этот же самолет выполнил несколько разведывательных полетов, полученные сведения позволили наметить маршрут дальнейшего перехода через область припайного льда среди айсбергов и выбрать трассы движения транспортных средств. Вслед за легкой «аннушкой» по авралу выгрузили тяжелые самолеты Ил-14 и Ли-2, необходимые для полетов на станцию Восток и Молодежную.

Ровный заснеженный лед позволял приступить к подготовке взлетной полосы, утрамбовав снег тракторной волокушей. Самолет Ли-2 на лыжах легко поднялся в воздух и улетел в сторону станции Мирный, а вездеход ГАЗ-47 с сотрудниками морского отряда отправился на разведку ледовой трассы, по которой предстояло доставить на берег груз, выгружаемый с борта судна.

Как уже говорилось, выгрузку тяжеловесных грузов, таких как тягачи ATT, в районе Мирного можно проводить при условии обязательного отсутствия на ледовой трассе трещин, образующихся вследствие приливо-отливных явлений, свойственных морям Южного океана.

Выявить трещины, обставить вешками ледовую трассу от борта судна до берега входило в обязанности группы морского отряда, состоящей из гидрологов В.Г. Леденёва и Е.Б. Леонтьева и гидрографов А.П. Евдокимова, Е.В. Клюева и Н.Ф Третьякова. Оказывается, что даже в погожие солнечные дни антарктического лета работать на льду совсем не просто. Во-первых, на ледяной поверхности происходит таяние снега с образованием слоя воды. Во-вторых, яркий солнечный свет, многократно отраженный снежным покровом и ледяными стенками айсбергов, нещадно обжигает глаза и незащищенную кожу лица. Несколько часов, проведенных на открытом воздухе без надлежащей защиты, могут привести к получению тяжелых солнечных ожогов с образованием волдырей. Поэтому кроме солнцезащитных очков нашим разведчикам будущих трасс приходилось укрывать лицо еще и слоем марли.