– Нет, – ответил голос Пола, – вовсе нет. М-м-м, замечательно, – добавил голос Пола. – Поздравляю. Наверное.

Она пожала плечами, но с большим пылом.

– О, для этого еще слишком рано. Я хочу сказать, да, мы говорили часами, целую вечность, но потом он и компания его друзей решили ехать на его автобусе смотреть восход в Стоунхендже, и он спросил, хочу ли я поехать с ними, но я сказала: «Нет, мне на работу утром вставать», а он сказал «ладно», будто действительно не обиделся, что было очень приятно, подумала я, мол, он никаких требований не выставляет. И опять же упомянул, что у него сегодня выступление в клубе на Денмарк-хилл-уэй, и сказал, что если я захочу, то могу прийти, а я согласилась. Ну, собственно говоря, и все.

– Замечательно, – сказал голос Пола, прозвучавший так, будто доносился из запредельной дали. – Ну, надеюсь... э-э-э, надеюсь, все получится. Я хочу сказать, желаю хорошо провести время. К тому же завтра суббота и тебе не придется рано вставать... – Он пообещал при первом же удобном случае дать себе кирпичом по физиономии за такие слова. – Ну, замечательно, надеюсь, у тебя все будет хорошо.

– Спасибо, – кивнула Софи. – А ты что на уик-энд делаешь? Есть какие-нибудь планы?

– Я? А, нет, ничего особенного. Думал, может, завтра поваляюсь с книжкой, поглажу, послоняюсь по квартире. – «В конце концов, – добавил он про себя, – что, черт побери, мне еще делать теперь, когда вся моя жизнь пошла псу под хвост? Ну и Мгновение, – подумал он. – Ну и, мать его растак, Мгновение!»

Софи смотрела прямо на него: если она действительно могла читать его мысли, увиденное ее, возможно, немного встревожило. В ее лице он уловил тень того выражения, которое видел на лицах Дункана и Дженни, – безбрежного и благородного сострадания благополучных к извечному холостяку поневоле. В другое время, в другом контексте, он сейчас сказал бы: «Да ладно, в морях полно другой рыбы».

– Значит, – услышал он собственный голос, – он горшечник? Как интересно.

– Керамист, – резко поправила она. – То, что он делает, скорее концептуально, чем... ну... полезно. Он мне все про это рассказал. Судя по всему, он многому научился в племени кочевников-туарегов в Северной Африке, а теперь подал на Лотерейный грант, чтобы развивать интерактивную часть своего искусства – хорошо бы при помощи мультимедиа и интернета. А потом он надеется поехать в Новую Гвинею. По всей видимости, у них там по-настоящему замечательная традиция концептуальной керамики на основе одной смеси из жженой соломы, вулканической лавы и навоза от местных свиней. Он хочет попытаться на фундаментальном уровне включить это в собственное творчество. Но, конечно, все зависит, получит ли он грант, поэтому ничего еще не решено.

«А жаль, – подумал Пол. – Может, и мне купить лотерейный билет? Уйму лотерейных билетов? Да и вообще, во что обойдется услать в Новую Гвинею похотливого засранца?»

– Чудесно, – сказал он. – И давно он этим занимается?

– Лет пять. Во всяком случае – как перфомансом. Керамикой он занялся целую вечность назад, еще когда сидел в тюрьме. После этого на два года уехал в Северную Африку, а потом еще на полгода в Финляндию, где учился шаманить. Так что, в общем и целом, очень давно.

– Понимаю, – сказал Пол. – Значит, у него уже очень хорошо получается.

– О да! – отозвалась Софи. – Ну, самих изделий я не видела, но он показал мне несколько альбомов с фотографиями, выглядит действительно потрясающе.

– Ага, – пробормотал он, – и это еще, надо думать, без перформанса.

Софи кивнула.

– Как бы там ни было, – она встала, – нам лучше выбираться отсюда. Кстати, а который час?

Он посмотрел на часы:

– Почти без десяти шесть.

Понадобилось с полсекунды, чтобы до них дошел смысл этих слов.

– Вот черт, – бодро сказала она. – Будем надеяться, дурацкую дверь еще не заперли.

Они припустили вверх по лестнице, потом побежали по коридору и через пожарный выход вылетели в вестибюль. Никого. Софи метнулась к двери, щелчком сдвинула верхний и нижний болты, подняла собачку «йельского» замка и дернула дверь. Та не шелохнулась.

– Вот черт, – повторила она.

– Тут два врезных замка, – подсказал Пол. – Ключи от них, наверное, на стойке рецепции или еще где-нибудь поблизости.

Вполне возможно, но ящики стойки тоже были заперты, поэтому им не представилось шанса это проверить.

– И что нам теперь делать? – беспомощно спросил Пол. Софи еще раз дернула дверь, потом с силой ее пнула.

– Глупость какая! – воскликнула она. – Ладно, должен же быть в здании кто-нибудь. Я хочу сказать, разве партнерам в такой фирме не полагается засиживаться допоздна и работать уик-энды напролет? И уборщицы, – добавила она. – Нужно только подождать, когда они появятся...

– А что, если они до утра не придут? – сказал Пол. – Или только утром в понедельник. Я хочу сказать, откуда нам знать, что они придут сегодня?

– Дерьмо! – Софи еще раз пнула дверь. – Должен же быть какой-то черный ход. Пожарный выход, – победно добавила она. – Должны быть пожарные выходы. Предписано законом.

Пол с энтузиазмом кивнул:

– Ты права. Где?

– Что где?

– Где пожарные выходы? Только... я, кажется, ни одного не видел.

– Ну, конечно, тут есть пожарные выходы... – Она помедлила, хмурясь. – Если уж на то пошло, и я тоже не видела. Впрочем, не знаю, как ты, а я еще в уйме закоулков этого здания не была. Придется поискать. То есть если мы не сможем найти никого, кто бы нас выпустил. – Пол видел, как она заставляет себя расслабиться – все равно что смотреть, как маленький ребенок пытается удержать огромного лохматого пса на длинном поводке. – А если не получится, то придется разбить окно.