–  Откуда у вас такое, Степан Федорович?

–  Это у меня с детства. Да всего и не расскажешь. На это нам с вами и целой ночи не хватит.

–  Степан Федорович, пожалуйста, расскажите мне что-нибудь из своей жизни. Конечно, что пожелаете.

–  Тогда слушайте, коль охота. Мне было двенадцать лет. Жил я с матерью в деревне. Отец столярил в Сормове на судостроительной верфи - мебель делал для пассажирских пароходов. Приедет, бывало, на недельку домой. У матери нас было шесть ртов. Мне, как старшему, то стамеску подарит, то рубанок привезет. И покажет, как ими пользоваться. Стал я проситься в город. А он: «Ты, сынок, подумал, на кого мамку с ребятишками оставим? А кто весной землю вспашет, картошку в огороде посадит? А летом сена корове накосит? На страдную пору нас теперь не отпускают… Ты без меня в семье из мужиков самый старший и за все в ответе».

В японскую войну отец заболел и пристроил меня на судоверфь учеником токаря по дереву. А сам с чахоткой вернулся домой доживать век. В германскую войну я перевелся в механический точить снаряды. Нужда заставила читать чертежи. Освоил. Стал в них свободно разбираться.

153

В гражданскую делал «трехдюймовки». Так вот и пошел по пушечному делу.

Закурили по маленькой. Степан Федорович попыхивает цигаркой. Молчит. Ушел в себя. Его седая голова давно уже много волос растеряла - лысеет каждодневно. Глаза хотя и внимательные, но нет в них остроты взгляда. Степану Федоровичу теперь 61 год…

Начальник подотдела Петр Иванович Иванов как-то к слову про него сказал:

–  Ушлый старик!… Представьте себе, не гармонист, а сделал баян, да такой, что в праздники в Сормовском дворце культуры рабочие под него пляшут. Он что угодно может сделать. Зайдите в его квартиру. Все - от стола до стульев, от дверных ручек до шпингалетов в оконных рамах - дело его рук. Кстати, он неплохой фотограф.

14 мая. Среда

На общем собрании коллектива ОГК Грабин сообщил о готовности опытного образца пушки ЗИС-6 и подчеркнул, что она создана не за 45, а за 38 дней. Поздравляя коллектив с успехом, он отметил теплым словом конструкторов и технологов, еще раз подчеркнул большие перспективы скоростного проектирования и неожиданно высказал очень важную мысль:

–  Всем, особенно молодым, необходимо помнить одну из важнейших традиций - уважительное отношение к рабочим. Наши токари и слесари опытного цеха - Иван Степанович Мигунов, Петр Дмитриевич Ионов, Михаил Дмитриевич Тулупов, Николай Федорович Крючков, Дмитрий Иванович Румянцев, Иван Степанович Воронин и многие другие, да и начальник цеха Николай Евграфович Антипин - артиллерийские мастера высочайшего класса. Работая вместе с инженерами над первыми образцами, они приобрели конструкторско-технологическое мышление. Они профессора своего дела. И тот, кто этого не поймет и не будет

154

прислушиваться к их, как правило, очень дельным замечаниям по работе, тот обеднит себя как специалист и унизит профессиональное достоинство,

У Василия Гавриловича было прекрасное настроение. Наконец-то на заводе многие, главным образом рабочие, разобрались в самой сути скоростного проектирования и поняли его важность. Скептики-маловеры были вынуждены скрываться под личиной наигранной доброжелательности. На заводе были люди, распространявшие разные домыслы, а то и сплетни. Некоторые из них открыто говорили: «Грабин генерал и герой, всех и вся подминает под себя. На других заводах города конструкторы сами по себе, технологи тоже. А он согнал их в один двор! Вот и командует…»

Действительно, разговоров было много. Даже соратники, глубоко уважавшие его, недоумевали: «Зачем ему лишняя головная боль?» Широкое признание, незыблемый авторитет, почет - все есть. Хочется больше власти? Нет и нет! Грабина природа наградила уникальными талантами, неуемной энергией и упорством в достижении цели. Он вырос на идеологии Октября, был настоящим коммунистом, и дело, его работа стали главным смыслом жизни. Тщеславие и карьеризм были чужды ему. Именно ради общего блага Василий Гаврилович смело брал на свои плечи огромную ответственность, не заботясь о личном благополучии. Нельзя забывать, что в то время обвинение во вредительстве злопыхатели и завистники могли сфабриковать за любую конструкторскую неудачу, даже за упорство в отстаивании взглядов в такой секретной сфере, как производство артиллерийских систем. Понимал ли Грабин эту опасность? Понимал и знал, что никакие заслуги не спасут. Аресты некоторых видных деятелей оборонной промышленности, трагическая судьба маршала М.Н. Тухачевского заставляли многих задуматься и поступать осторожно ради личной безопасности, перестраховываться.

155

15 мая. Четверг

Вечер. Отдел Главного конструктора опустел больше чем наполовину. В коридорах полумрак. Из рабочих комнат доносится редкое шуршание бумаг и тихий говор. Доклад Главному окончен. Вопросов по «штаб-карте» нет. Василий Гаврилович пригласил пройти с ним по цехам. Ему доставляло большое удовольствие беседовать с рабочими у станка. Он спрашивал, насколько хорошо только что установленное новое приспособление. Или чем хороша шестирезцовая головка на расточнике цилиндров для накатника и тормоза отката. Такого рода походы по цехам для меня были большой школой. Если рабочий предлагал хорошую деловую мысль, Грабин обещал разобраться с предложением и потом сообщить ему.

Мы в кабинете Главного. Генерал вызвал машину и сказал:

–  Завтра приглашаю вас на природу - на артиллерийский полигон. Состоятся стрельбы из танковой пушки ЗИС-6 по «строениям», движущимся щитам и натуральным железобетонным укреплениям.

–  Буду очень рад. Ко скольким часам приходить?

–  Хорошо бы к шести часам утра.

16 мая. Пятница

Окружной военный полигон. День солнечный. Небо глубокое- тончайшая акварель. На зеленой в желто-коричневых пятнах равнине, узкой лентой убегавшей к стене соснового бора стоят крылатые мельницы, деревянные сараи. Ближе хорошо видны макеты танков разных типов, а немного в стороне - пулеметные точки и мощные доты. По этим целям предстояло выпустить двести снарядов из пушки ЗИС-6.