Шрифт:
Налегин завернул Грачика, перегораживая дорогу.
— Тпр-ру! Стой!
Монахов не был готов к этой встрече и молчал, выжидая дальнейших событий. Платонов подошел к его саням и, ничего не говоря, разворошил сено. В передке, трижды завернутый в заплатанные, но чистые мешки, лежал радиоприемник «Фестиваль»…
Задержанный лег поудобнее в сено и закрылся тулупом, словно заснул. Всю дорогу он ни о чем не говорил, и они его ни о чем не спрашивали, только однажды, когда Монахов приподнял голову, чтобы оглядеться, Налегин сказал:
— Вы в Остромске были двадцать шестого?
— Нет, — ответил Монахов, — чего мне там делать?
Это была явная ложь: область сообщила, что Монахов ездил в Остромск двадцать шестого, и, будь Налегин менее опытным работником, он бы обрадовался этой лжи, как еще одному доказательству причастности задержанного к кражам. Но, поработав в розыске под руководством таких учителей, как Лобанов и Гаршин, он уже знал, что такой вор, как Монахов, готов врать, хотя бы для того, чтобы отвлечь на себя силы работников милиции, чтобы кто-то там в Остромске, пусть даже не известный ему, совершал преступления и лишал спокойной жизни тех, кто сегодня отправлял его в тюрьму за кражу радиоприемника; а мог, впрочем, врать и просто потому, что боялся, как бы ему не пришили чужое дело.
Так что Налегин ничего больше не сказал Монахову, смолчал.
К обеду проехали самый скучный и монотонный участок пути — Кливяческий волок и у сельсовета встретили участкового уполномоченного с дружинниками, сторожившими здесь дорогу на случай появления Монахова.
Участковый уполномоченный поздоровался с Налегиным и передал телеграмму: «МОНАХОВ КРАЖАМ ОСТРОМСКЕ НЕ ПРИЧАСТЕН ВЫЕЗЖАЙ = ГАРШИН».
Налегин показал телеграмму Платонову. Тот покачал головой.
— Ну, радиоприемник мы детям вернули! — Васька был человеком точной, ясной мысли и должен был подвести итог. Но, судя по выражению лица, он был разочарован тем, что не смог сделать большего.
Глава 4. Бумаги, бумаги…
Гаршин откинулся к спинке стула. Его взгляд скользнул по знакомым, чуточку толстоватым мальчишеским губам Налегина и рассыпавшейся по лбу короткой пепельной челке. Гаршину был симпатичен и понятен этот немного сутулый, костлявый парень, слушавший его, по-ученически подперев кулаками подбородок и чуть приоткрыв рот.
— Теперь знакомься с делом, — сказал Гаршин. — Как видишь, это не просто вор, а убийца. Мы предполагали это сразу…
Он вздохнул и отвернулся. Налегин приступил к делу с той несколько тяжеловатой сосредоточенностью, которая была ему свойственна. Взъерошил волосы и обхватил сплетенными пальцами лоб…
Постановление… Копии протоколов осмотра… Планы оперативно-розыскных мероприятий… Он любил и хорошо понимал сухой протокольный язык милицейских бумаг и за их формой видел кропотливую, энергичную, сложную и интересную работу своих новых коллег.
«…Установить слесаря, изготовившего внутреннюю щеколду в квартире Шатько, и провести проверку…»
«…Изъять у портнихи-надомницы Киселевой лоскуты шерстяного зеленого материала., оставшегося у нее после пошива платья для актрисы Ветланиной».
«…Образцы похищенных вещей и материалов поместить в витрине для обозрения всего личного состава милиции, членов народных дружин, комсомольского оперативного отряда».
Сбоку почти у каждого пункта неразборчивой скорописью Гаршина было помечено «выполнено», «изъято», «исполнено».
…Рапорты работников милиции… справки… докладные записки… ориентировки в другие области и города… Фотографии… спецсообщения…
В середине розыскного дела Налегин увидел лист плотной бумаги, и этот лист он прочитал несколько раз, сморщившись и прикусив губу:
«Начальнику отдела уголовного розыска… полковнику милиции Данилову, гор. Остромск 11 августа 1962 года на у л. Садовой, дом № 6/4 Усть-Покровска примерно в 12 часов на лестничной площадке, рядом с дверью своей квартиры был подобран соседями находившийся в бессознательном состоянии преподаватель Усть-Покровского педагогического института Лазутин С. М., который был тут же направлен для оказания срочной медицинской помощи в городскую больницу, где, не приходя в сознание, 12 августа скончался.
Осмотром места происшествия установлено, что из квартиры Лазутина С. М. был похищен ряд ценных вещей, список, которых прилагается. Квартира была открыта неизвестным преступником с помощью подобранных ключей.
С места происшествия изъять следы преступников не представилось возможным.
Одной из наиболее вероятных версий происшедшего является следующая: Лазутин С. М. появился у себя дома неожиданно для преступников во время совершения кражи, и, когда он открывал дверь в квартиру, ему был нанесен смертельный удар тяжелым металлическим предметом по голове. По имеющимся у нас данным, Лазутин в дневные часы обычно был занят в институте.