– Я передам Ольге, – Валерий встал.

– Я Вас до дверей провожу, – Лещинский, как вежливый хозяин, проводил гостя до дверей и на прощание дважды хлопнул по плечу.

Когда он возвращался к столику, то увидел двоих весьма прилично одетых людей, быстро идущих к выходу.

Валерий свернул в Камергерский и пошел в сторону Петровки.

Шел он спокойно, не оглядываясь и не перепроверяясь.

– Совсем теленый, – сказал один из наружников.

– Точно, – ответил второй, – с таким работать приятно.

На Кузнецком Валерий сел в трамвай.

Наружка за ним.

Трамвай свернул на Лубянку.

Проехал по Сретинкею.

По Садовому.

Свернул к трем вокзалам.

Там «француз» пересел на трамвай, который шел в Сокольники.

На Сокольническом трамвайном кругу «француз» вышел из вагона и пошел в сторону дачи.

Свернул на просеку, совершенно пустынную, заваленную блестящим на солнце снегом.

– Я пойду один, по другой стороне, а ты жди меня на углу, – сказал старший наружник.

«Француз» миновал три пустых дачи, открыл ключом калитку и поднялся на крыльцо.

Наружник бегом вернулся к напарнику.

– Оставайся здесь, следи за четвертой дачей, я к телефону – звонить Мартынову.

Оперативники МГПУ и агенты Угрозыска плотно обложили дачу.

– Георгий, – наклонился к Тельнеру Мартынов, – как думаешь, будем стучать?

– А зачем? Видишь, стоит Миша Терентьев, агент второго разряда, бывший чемпион по борьбе «Синяя маска»! Он эту дверь ногой выбьет. Терентьев, подойди к нам.

Огромный Терентьев подошел:

– Что прикажете, товарищ инспектор?

– Сможешь дверь выбить?

– Без проблем.

«Синяя маска» пошел обратно к двери.

Мартынов спросил Леонидова:

– Олег, ты оружие взял?

– Обязательно.

Терентьев ударил ногой в дверь, и она влетела в дом.

Первым в дачу ворвался Тыльнер.

– Угрозыск! Бросай оружие.

Свет в доме погас. Хлопнула дверь, щелкнул замок.

– Я начальник бандотдела МГПУ Мартынов. Откройте дверь, бросайте оружие и выходите. Даю минуту, иначе открываем огонь.

За запертой дверью раздалось три выстрела.

– Застрелились, – ахнул Леонидов.

Снова вспыхнул свет.

В гостиной стоял княжна Ольга с пистолетом в руке.

– Я знаком с ней, – крикнул Леонидов, – не стреляйте!

Княжна, закусив нижнюю губу, стояла, прижавшись спиной к печке-голандке.

Лицо было бледным и отрешенным.

– Княжна, Вы узнаете меня? Я Леонидов, мы приятельствовали с Вашим дядей, я часто бывал у вас на Сергеевском. Я помню Вас еще маленькой. Отдайте оружие, Вы же не гусарский корнет, – Леонидов протянул руку и шагнул к Ольге.

– Нет! – крикнула она.

Подняла браунинг и выстрелила в сердце, упала.

– Где медик? – крикнул Тыльнер.

Расталкивая оперативников в комнату вошел судебный меди угрозыска.

Он наклонился к Ольге, пощупал пульс и покачал головой.

– Выстрел произведен точно в сердце.

– Вот тебе и повязали банду, мать их, интеллигентов, – выругался Мартынов.

– Начнем обыск, Федор Яковлевич, – Тыльнер наклонился и начал сбирать упавшие жемчужинки.

– Конечно, – Мартынов вздохнул, – молодая, красивая. Жила бы в своем Хельсинки. Нет, полезла в мужские дела.

Тыльнер собрал жемчуг, вынул из кармана мешочек, высыпал камни.

– Олег Алексеевич, будите понятым. Сейчас камушки сочтем.

Через некоторое время появились мрачный мужчина – второй понятой.

– Ну, начнем осматривать эту комнату, – Тыльнер высыпал на тарелку жемчужины, рядом легли часы-кулон, кольца, браслет, дамский браунинг, отделанный серебром и перламутром.

– Понятые, прошу убедиться. Еремин, заноси в протокол.

Тыльнер покосился на труп Ольги, открыл шкаф, вынул шубу.

Накрыл убитую.

На даче в Сокольниках продолжали работать группы МУРа и ГПУ.

Ближе к рассвету подъехали труповозки.

Здоровые, мордатые мужики вынесли четверых самоубийц.

На столе лежало оружие, драгоценности, пачки денег.

Мартынов подошел к толу, взял маузер, вынул обойму, передернул затвор, понюхал.

– Георгий, – позвал он Тыльнера, – ты посмотри, оружие-то не стреляное, в смазке.

Тыльнер взял второй маузер, осмотрел.

– А из чего же они стрелялись? – удивился Тыльнер.