"Боженька, слышишь, мы пришли. Помнишь, когда-то я был один и несчастен. Теперь со мною мои дети. Пусть у них сначала были другие родители. Но они осиротели, и теперь я их приемный отец. Мы породнились, и у нас даже кровь стала одинаковой. Дай, пожалуйста, боженька, им счастья, и всем этим людям, что пришли в храм. Пусть люди Изнура, настрадавшиеся за эти годы, хоть немного почувствуют вкус жизни. Пусть над ними всегда светит их светило, и меж ними царит любовь и согласие. Помоги им достойно встретить невзгоды и радости, одари надеждой и любовью. Слышишь, боженька? Спасибо тебе. Теперь у меня есть дом, люди, о которых я должен заботиться. И храм есть, куда я могу прийти и излить тебе свою душу. Слышишь?"

"Слышу, слышу, разумный. Пока ты только в начале пути. Будь осторожен, мой жрец. Большие испытания ждут тебя. Выдержишь ли?"

"Буду стараться, боженька. Я теперь не одинок. Не за себя, а за них буду стараться! Должен выдержать!"

"Вот тебе и твоим детям мой подарок. Я дам вам еще немного Силы. Больше вам пока и не надо. Будь осторожен, мой жрец! Помни про уговор!"

Всё, Голос пропал. Надо же, а он всё-таки следит за мной, боженька!

Всё это пронеслось в моей голове буквально за один миг. Словно этого разговора и не было. А может, и действительно не было? Просто у меня время от времени возникают разные галлюцинации?

Не знаю, что случилось вчера у Лиллены, но вдруг алтарь озарился ослепительно ярким белым светом. Здоровый жгут света вырвался из него и обвился вокруг меня, Чепчена и Патьера, а потом другим концом ушел обратно в камень. Мы оказались, как бы притянутыми к алтарю. Жгут так же быстро растянулся, сплющился, расширяясь вверх и вниз, и заключил нас в свои объятия. Вокруг алтаря образовался небольшой шар. Мы с детьми оказались внутри своеобразного кокона. Вдруг он взорвался, и лучи света озарили весь храм. Через открытый проем часть света вырвалась наружу, и на небе вспыхнула радуга. Честно говоря, я, ослепленный ярким светом, не видел ее, и только чувствовал, что она должна быть. А потом раздались удивленные и радостные возгласы людей, и пришло понимание, что опять случилось очередное чудо. Внутри меня разлились чувства покоя и радости. Когда я очнулся, радуги уже не было. Народ откровенно ликовал. Наверняка те чувства, что были у меня, испытали и они. Я же чувствовал, как Чепчен и Патьер с двух сторон мертвой хваткой вцепились в меня, держись и за руку, и за одежду.

Да, вот и посетили, что называется, храм. Как обяснить про произошедшее людям, пришедшим вместе с нами, не знаю. Они стояли буквально с открытыми ртами и не знали, что сказать мне и другим.

– Люди Изнура! Я помолился и попросил у Великого бога счастья всем вам и всему Изнуру. Я умолял его помочь исстрадавшимся за долгие годы жестокости людям и одарить всех надеждой и любовью. Как видите, Великий бог, как и в прошлый заход светила, принял эту молитву и отозвался своим божьим светом. Я верю, что теперь у нас все будет хорошо. Но все равно, нам придется сражаться за свое счастье и прогнать врага с наших земель. Немало еще прольется нашей крови. Многие не вернутся домой. Простите, что говорю про это, но это мой долг. Давайте все вместе помолимся за воинов, что уже сложили головы, и еще сложат их в боях.

В храме воцарилось молчание. Только и видно было, что шевелились губы. И боженька опять отозвался на это. Алтарь озарился мягким светом, и залил храм своим теплом. Люди благовейно застыли. Потом свет погас.

Я направился к двери храма. Толпа, что пришла вместе со мною, тоже последовала на выход. Что ж, сегодня у меня еще много дел. Как поется в песне, покой нам только снится, и, как сказал боженька, все еще впереди.

А что творилось на улице! Люди с обожанием смотрели на меня и толпу за мною. Конечно, одно чудо за другим - это слишком много для маленького недостроенного городка в диких северных лесах. Но я уверен, что нигде на всем этом свете никто бы не увидел такого, как здесь. Так что, моим славным подданным крупно повезло. Дальше распространяться - это уж слишком даже для меня...

Про остаток дня даже вспоминать тошно. Сплошная круговерть самых срочных дел и забот без права на передышку, и даже без перерыва на прием пищи. Самое первое, что мы сделали, это отправили воинский отряд численностью под сотню воинов с магами огня Акивером, воды - Айтулом, и двухстихийником Элмесом под Речные ворота. Командовать всеми воинами в том районе поручили Акпарасу. Пока из всех военных вождей более или менее я сталкивался только с ним и был высокого мнения о нем. Во-вторых, на расширенном Малом Совете приняли решение об открытии Изнурской магической школы, и ее Главным шаманом или магом попросили быть Великого Шамана Патмана. В-третьих, наметили сразу же, как только наберется достаточно войск, а это приблизительно через сутки, когда должны подойти воины из других трех родов с севера, выступить на встречу с вражеским войском. И последнее, и самое долгое обсуждение, затянувшееся до глубокой ночи, у нас было по разным хозяйственным вопросам. Точнее, там поднимались самые разные темы, от заготовки мяса и рыбы, до освоения месторождений полезных ископаемых. И новость о том, что на севере много железа, горючих камней, и даже золота, приятно порадовало всех, особенно Ратимира. Просто хорошо жить на своей земле, но еще приятнее и радостнее жить на своей богатой и щедрой земле!

И только поздно ночью, лишь с прибытием Янтайка с последними новостями, мы могли оторваться от дел и отправиться спать.

* * *

Глава 9

Этот день мы приближали, как могли...

Через некоторое время после восхода светила к барону Ассалиму Салимбарскому подошел его новый военноначальник Валар. Войско уже собиралось к дальнему походу на север. В деревне стоял беспорядок, обычный такой, когда крупные массы людей передвигаются с одного места в другое.

– Милорд! Последние новости. Во-первых, выяснили, что из замка был небольшой подземный ход. Северяне своей внезапной атакой отвлекли нас и дали дружине возможность покинуть замок. Ход обвалился, и больше ничего выяснить не удалось. Конная и пешая разведка отправлены по следу противника. В хуторе Озерный тоже никого из изнурцев не застали. Пусто. Все ушли. Дома брошены, провианта нет. Оставшиеся хозяйственный инвентарь и разные вещи особой ценности не представляют. Видимо, наиболее ценное заранее вывезли или перепрятали.