Шрифт:
Я рассмеялась:
— Беглер, ты хороший орк…
Он кивнул.
— Добрый…
Он кивнул.
— Честный…
Он снова кивнул, расплылся в улыбке, считая это моим комплиментом, и потянулся ко мне сложенными для поцелуя губами. Я отпрянула.
— Но… Я не могу стать твоей женой, — я говорила, медленно, но строго грозя ему пальцем.
Он кивал. Потом вдруг встрепенулся и заладил опять свое:
— Ты моя женщина и должна меня слушаться.
"Да, подумалось мне, — я так ничего не добьюсь". Я решила зайти с другого края.
— Беглер, у нас так не положено! Сначала надо белое платье, фату, в церковь… — интересно, он знает такие слова?
Видимо, не знал. Он уставился на меня так, будто видел впервые. Его огромная фигура сгорбилась, серо — голубые глаза стали виноватыми. Он потер толстыми пальцами квадратный подбородок и швыркнул носом отчего ноздри еще больше расширились.
— А как положено?
— Ну, фату, платье, церковь…
— Неа, давай как у нас! Деньги уплочены, ты — здесь, и я могу тебя любить!
— А не любить можешь?
Он опять задумался.
— Ладно, — я встала, пресекая все его попытки меня удержать около себя, — я не буду твоей женщиной, хоть ты меня режь.
— Я не хочу тебя резать, я хочу тебя любить!
Да уж, только такому идиоту могли втюхать ворованную баронессу. Он поднялся и стал в два раза больше меня, потом поднял меня на руки и вновь завалил на кровать, придавив при этом и меня, и мой живот. Я охнула от боли. Он внезапно отстранился. Я отскочила в сторону, вытащила из-под туники кинжалы и выставила перед собой:
— Не подходи! Это — "Зубы дракона", а я — их хозяйка! Слышал про них?
Видимо слышал, так как даже не попытался приблизиться.
— Вот и хорошо! Попробуешь ко мне притронуться — убью! — главное, как мне казалось, посильнее его испугать. — Ты сможешь снять с меня наручники?
Он отрицательно помахал головой.
— Значит, зови свою мамашу!
Он сообразил и крикнул:
— Мамка, иди сюда!
Через секунду в шатер влетела старуха, но, увидев, что я наставила на ее сыночка кинжалы, застыла у входа.
— Мамка, она чего-то тебя зовет…
— Хотите, чтобы ваш сын жил? — резко спросила я. — Снимите с меня браслеты! Иначе просто прирежу его как свинью.
Сначала она не шевелилась. А потом с криком и причитаниями кинулась на меня. Я не успела отвести лезвия в сторону, или они сами не захотели, но мать Беглера повисла на них, глядя мне прямо в глаза. Пол окрасился кровью.
Беглер вылетел из шатра, что-то дико крича и размахивая руками. И тот час же шатер насквозь прошили несколько стрел. Я от ужаса и страха сползла на пол вместе с телом старухи. Над нами свистели стрелы. Было страшно и беспросветно тоскливо. Я плакала навзрыд и просила у старухи прощения.
— Это ведьма, — кричали снаружи.
— Растерзать!
— Сжечь!
Я была на грани потери сознания, когда вдруг уловила цветные нити сирен и запела. Сначала ничего не происходило, а потом наступила зловещая тишина.
— Стой, доченька! — прошептала старуха, зажимая мне рот и брызжа кровавой слюной.
Из последних сил она дотянулась до моих браслетов. Они упали, освободив руки.
— Если сможешь, измени… — Она затихла и наступила темнота.
Я очнулась. С трудом поднявшись на ноги, выбралась из шатра. Солнце стояло в зените. Вокруг — лишь одни трупы. Несколько мужчин, женщин, даже дети…
— Господи, — я упала на колени, — прости меня! Что я наделала!
Сколько я так оплакивала судьбу неизвестных мне орков, не знаю. Просто в один из моментов, я поняла, что могу умереть, если все не вернется. Я хочу, чтобы все вернулось… Куда? Туда, где все еще были живы и счастливы.
Глава 6
Я сидела на кровати в комнате Титы и думала, как же открыть эту злосчастную потайную дверцу. Я! Сидела! В комнате! Титы! Поняв это, я запрыгала и закричала:
— Господи, спасибо! Первородный, спасибо! Они живы! Они все еще живы! Я все сделаю иначе!
В коридоре раздались шаги, и очень скоро на пороге появилась Тита.
— Вета? Ты что здесь делаешь?
Я попыталась сосредоточиться. Теперь главное, разобраться в претензиях и желаниях Титы.
— Я тебя ждала, поговорить надо… Давай завтра прогуляемся в нашем парке?
— Хорошо.
— Тогда до завтра?
— До завтра, Вета!
"Так, спокойно, — думала я, выбегая из комнаты Титы, — нужно все осмыслить. А еще лучше — посоветоваться!"