Как служить Богу в радости?

Ах, Б.М., как жаль нам будет в смертный час, когда мы увидим, что получили бы Царство Небесное, делая то же, что мы делали – но исполненные счастья – если бы служили Господу Богу... Разве молитва тягостна? Не самые ли это счастливые мгновения нашей жизни? Не через молитву ли мы беседуем с Господом Богом, как друг со своим другом?.. И не Он ли дал нам все, что мы имеем? Не праведно ли поклоняться Ему и любить Его всем сердцем? Не счастливейшее ли это время нашей жизни, раз оно приносит нам столько радости? Неужели тягостно приносить Господу, каждое утро, наши молитвы и наши дела, чтобы Он благословил их и вознаградил нас в вечности? Неужели трудно посвятить Ему один день в неделю?.. Боже мой, как человек плохо знает, в чем его счастье!..

Скажите мне: исповедь нам неприятна? Друг мой, да разве можно найти большее счастье? – в какие-нибудь три минуты мы меняем нашу горестную вечность на другую, на вечность радости и счастья. Не исповедь ли возвращает нам дружбу Господа Бога? Не исповедь ли успокаивает угрызения совести, раздирающие нас неустанно? Не она ли дает мир нашей душе и новую надежду на Царство Небесное?..

По какой причине, Б.М., покидаем мы служение Богу? А вот по какой: мы хотели бы служить Богу и миру, то есть сочетать честолюбие и гордость со смирением, скупость с духом отрешения, предписываемым Евангелием. Надо суметь соединить испорченность со святостью жизни в Боге, или, лучше сказать – Небо с адом. Если бы вера требовала или, по крайней мере, позволяла ненависть и месть, блуд и прелюбодеяние, если бы это было возможно, тогда все мы были бы хорошими христианами... Но служа Господу Богу так вести себя нельзя. Надо быть или всецело Божьим – или же ничем.

Хотя мы сказали, Б.М., что все утешительно в нашей святой вере, и это совершенная правда, следует однако добавить, что мы должны делать добро тем, кто нам причиняет зло, любить ненавидящих нас, отстаивать доброе имя наших врагов, защищать их, если другие дурно о них отзываются, и вместо того, чтобы желать им зла, молиться о ниспослании им благословения Божия.

Когда Господь посылает нам испытание или горе, не только нельзя роптать, но следует благодарить Его, по примеру царя Давида, который целовал руку, каравшую его (2 Цар 16. 12).

Наша вера требует также, чтобы мы каждую неделю благочестиво проводили день святого воскресения, чтобы старались приобрести дружбу Господа Бога, если мы, на наше несчастье, ее потеряли, или сохранить ее, если мы, на наше счастье, имеем ее... Наша вера учит нас, что мы должны считать грех нашим злейшим врагом...

Скажите мне, не значит ли все это искать свое счастье и здесь, на земле, и в вечности? Ах, знай мы как следует нашу святую веру и радость служения ей, каким ничтожным показалось бы нам все остальное! Как много святых сделали больше того, что Бог положил им сделать для обретения Царства Небесного. Они нам сказали, что, если бы мы хоть раз испытали счастье и утешение, испытываемые при служении Господу Богу, нам было бы невозможно оставить Его для служения миру и удовольствиям.

Царь Давид говорит нам, что единый день, проведенный в служении Богу, стоит больше тысячи дней, проведенных в мирских удовольствиях и земных радостях (Пс 83. 11).

Это случилось 8-го мая 1840 года, в час дня...

Этьеннетта Дюрие пошла в этот день к Арсскому пастырю.

В то время ей было тридцать лет. С самого детства она страдала тяжелой болезнью. Привлеченная святостью Арсского пастыря, она отдала себя делу попечения о его сиротах и больных. Именно она добывала большую часть средств на трудно осуществляемые благотворительные дела Арса, ценой крайней усталости и тяжких унижений.

Итак, 8-го мая она поднималась по лестнице, ведущей в маленькую рабочую комнату пастыря и уже собиралась постучать, когда заметила, что дверь приотворена. Услыхав, что пастырь с кем-то беседует, она хотела удалиться.

Но слова, услышанные ею, потрясли ее: говорилось о ней, с горячей мольбой. Вот что она услышала: «Преблагая Мать, я молю об обращении грешников, об исцелении больных и страждущих, а, в особенности, об исцелении Этьеннетты, которая так давно страдает и просит или смерти или исцеления».

Этьеннетта почувствовала, что должна дослушать до конца, что ее присутствие необходимо... Очень нежный голос ответил в тишине: «Она исцелится, но позднее».

Больная не могла противостоять порыву, овладевшему ею. «Войди, – будто говорила ей душа, – и умоляй Пресвятую Деву, потому что это – Она. Посмотри на ее лучезарные одежды и звезды над челом. Она улыбается тебе».

– Всеблагая Мать! – воскликнула Этьеннетта, не смея приблизится, но отворив дверь, – возьми меня с Собой на Небо!