Феня, одетый в защитный костюм, с наглой ухмылкой навис над лежащим мальчиком. Он напоминал Шэр такими же янтарными, как и у девочки, волосами и темными веснушками, хаотично разбросанными по бледному лицу.

– Струсил, мелкий?
– задал провокационный вопрос Феня.
– Ожидал уже увидеть жутких атлантов, да? Чего молчишь, Уко?

– Уно, - поправил мальчик, нервно сглотнув и еще не веря, что его мучения закончились.

– Плевать. С тебя три золотых талона за спасение, - абсолютно серьезно сказал старший брат Шэр.
– Тебя же еще до дома донести нужно, да и я на завод опоздать могу - это, понимать уже должен, нехорошо.

Волнение охватило Уно, когда он вспомнил, что в ближайшие пару недель ни у него, ни у мамы золотых талонов не будет.

– Извини, но у меня нет золотых, - пробормотал мальчик, не ожидавший такого развития событий: Шэр ничего не говорила про плату за помощь.

– Если так, то...
– тут Феня сделал долгую паузу, задумчиво осмотрев колени и ладони Уно.
– Это нехорошо, но поправимо. Тогда шесть стандартных талончиков - все равно лучше, чем штраф, согласись. Очень сомневаюсь, что ты хочешь и дальше здесь валяться и ждать атлантов.

Не слишком уверено мальчик кивнул и, как наяву, услышал бурление желудка.

Феня улыбнулся и довольно потер ладони предчувствуя сытный ужин.

Третья глава. По алфавиту

"Проще пареной репы" - Уно понятия не имел, ни что такое "репа", ни почему она пареная, но, заскочивший на беглый осмотр Аврелий, выразился именно так, скептически посмотрев на почерневшую кожу мальчика.

– Разве это нормально?
– спросила мама, обеспокоенно покачивая на руках все никак не желавшую задремать Сару.

Малышка чувствовала, что внимание уделяется не ей, и уже который час возмущенно всхлипывала. Может, она плакала просто из-за шума, но мальчику казалось, что она смотрит на происходящее осмысленно. И беготня вокруг старшего брата ей не нравится, а может, она тоже переживала.

Уно постарался улыбнуться малышке, но губы конвульсивно дернулись - такое зрелище лишь напугало сестренку. Однако искреннюю радость мальчик подделать не мог.

Мама нервничала не меньше: волнуясь, она всегда закусывала нижнюю губу, и за сегодняшнее утро уже успела искусать ее до крови. В том, что она еще и злится, можно было не сомневаться: на худом лице явственно выделялись желваки, русые волосы были всклочены, а на руке не нашлось кольца. За одиннадцать лет Уно успел хорошо изучить подобные детали. Она бы никогда не забыла надеть кольцо и расчесаться, если бы была спокойна.

– Абсолютно! Особенно учитывая, что он свалился в охладительный раствор. Верьте мне, Лэсли, - помажете вот этой мазью, и скоро он будет скакать, - поправил маленькие круглые очки доктор и громко шмыгнул длинным носом.

"Для него, может, и проще пареной репы", - со злостью подумал Уно, посматривая на покрытые язвами и шрамами руки Аврелия. Старикашка никогда не нравился мальчику.
– А я до сих пор не могу нормально двигаться. На него бы посмотрел, окажись он в таком состоянии!".

По статусу доктор считался чуть ли не выше всех остальных людей класса Б и за работу получал несколько особенных талонов - правда, жил все равно в Заводском районе. Специфика работы докторов: в остальных районах Таксонии были свои умельцы. Однажды Уно разглядел в его кармане фиолетовые картонки, но до сих пор оставалось загадкой, что же на них получал Аврелий.

Но, наверное, именно из-за них серые глаза доктора периодически затягивала мутная пелена, а зрачки расширялись просто до невозможных размеров. Даже говорить в такие моменты он начинал странно, словно не мог управиться с собственным языком. Язвы на руках у него появились тогда же, когда он начал получать особые талоны, но это не удивительно, ведь с тех пор он постоянно падал на ровном месте!

– Тебя же Уно зовут, не так ли?
– доктор посмотрел в глаза мальчика и подбадривающе улыбнулся.
– Давай, рассказывай. Поспорил с кем-то, что в раствор не побоишься залезть, да? Знаю я вас, умников. Каждую неделю такие ко мне поступают! А я вот всем говорю, что нужно нормальные заборы ставить и на люки замки вешать, но разве меня кто послушает? "Промышленная зона, детей здесь нет". А вот пару месяцев назад случай был! Двое, брат с сестрой, средь бела дня пробрались и в дырку в полу полетели. Насмерть, конечно, разбились... Эх, дети.

Мама побледнела и еще усерднее стала качать на руках Сару. Малышке это понравилось, и она даже перестала жалобно всхлипывать.

– Смертность же вообще жуткая: то в котел для плавки, кто свалится - а это, я вам скажу, не шутки. Все двери закрывают, атланты ходят, а мелкие шкодники все равно пробираются. Тараканы и то спокойнее, - Аврелий стал рыться в чемоданчике, не прерывая бойкого рассказа.- А знаете сколько детей падает в канавы с отходами? Даже говорить не буду. Все же умные пошли, на отбой внимания не обращают, а о том, что света ночью нет, никто не думает. Один шаг и полетели. А сколько Саре лет?

– Полгода, - пробормотала мама, настороженно посматривая на доктора.

– О, самый лучший возраст. Смертность зашкаливает. А у вас ведь еще и без отца растет - надзора ноль. Виттор же месяцев четырнадцать назад умер? Не дождался дочку, эх. А вообще, в любых семьях болеют, болеют, а врача разве кто вызовет, пока младенцы совсем не посинеют? Говорят, что я много беру. Так разве можно много заплатить за жизнь своего ребенка? Вот проходили бы плановые осмотры раз в месяц, так и умирали бы меньше...- на последней фразе Аврелий особенно внимательно посмотрел на Сару.
– Но в наше время мало хороших родителей. Да и новое поколение то еще! Про новый законопроект от людей А слышали? Теперь при заключении брака все новоиспеченное семейство переезжает в дом того, кто живет на более престижной улице! Это же сколько браков из-за домов будет! Вот раньше по-другому было: люди чего женились? Чтобы ребенка завести и пособие получить, а сейчас разврат - все ради того, чтобы на улице получше пожить! И какие из них будут родители? В мое время - один раз ребенок чихнул и врача сразу на дом! У вас малышка не чихает?