– Он сказал, что победил.

– Его вечно тянуло воевать, да только войн уже давно нет, а враги кроются лишь в вас самих.

– Со мной все будет также?
– сглотнув, спросил Уно.

– Суд покажет. Не только я принимаю решение, - ответил Сай и задумчиво посмотрел на мальчика.
– Вставай, нам пора. Лонни уже вынесли вердикт - теперь твоя очередь.

– А что сказали Шэр? Она жива? Ответь мне.

– Твоя подруга полноправный житель города А - а еще она тебя ждет. Хорошая девочка. Далеко пойдет. Мы подкинули ей много испытаний, но она справлялась со всем. Но ты даже не спросишь, что случилось с Лонни?

Мальчик равнодушно пожал плечами - судьба очкарика перестала его волновать с тех пор, как тот попытался убить свою мать. Такого Уно простить не мог, а прикрываться лживым волнением не хотел. Довольно с него было поддельных чувств.

Сай задумчиво пожевал губами, будто его посетила какая-то крайне занимательная идея, а затем, махнув рукой, - мол, иди за мной - он направился по коридору. Мысль сбежать даже не мелькнула в голове Уно: куда здесь сбежишь? Не в лесу же прятаться! Лапы девятого отдела достанут везде, тому яркое подтверждение Альвета.

Дойдя до стены, знакомый из "Людей Моро" потарабанил пальцами и замер у открывшегося прохода. Кинув взгляд внутрь, он довольно кивнул и скомандовал:

– Проходи. Тебя ждет первый и, возможно, последний суд.

Помещение не отличалось от того, где безжалостно решили судьбу Джими - только голые белые стены и лавки: Уно лишь скользнул взглядом по разодетым людям, но не стал цепляться за их внешность - больше люди А не вызывали жгучего интереса, ведь мысли были заняты рассказом Сая. Взвешивая все "за" и "против", мальчик пытался понять не ошибся ли он. Может, мир делится не только на черное и белое? Но приходил лишь к одному выводу: быть может, он бы принял новый мир, но только не после суда над Джими! Да и осознание, что мать навсегда останется в мире иллюзий, терзало мальчика - она достойна лучшей жизни! Она ведь плакала на похоронах, а значит, прекрасно понимала, что смерть - это плохо! Но девятому отделу этого было мало.

Подняв взгляд, мальчик увидел, как Сай шепотом переговаривается с уже знакомым стариком, и последний задумчиво кивает, кидая взгляды на ребенка. Разговор длился недолго, и по лицам нельзя было понять, что же они решили.

– Рассматривается дело девятьсот шестьдесят три. Подсудимый - Уно, коренной житель Таксонии, - с кряхтением подойдя к мальчику, объявил старик. От него пахло как от древнего, потрепанного временем фолианта, и Уно словно наяву глотнул пыли, когда невольно сделал глубокий вдох.
– Рассматривается заявка на его принятие в город А.

Мальчик тут же ощутил заинтересованные взгляды и все-таки всмотрелся в лица людей, которым предстояло решить его судьбу.

Статный мужчина с настолько прямой осанкой, что казалось будто к его спине привязали палку, скользнул равнодушным взглядом и хмыкнул в пушистые, тронутые сединой усы - невольно мальчик засомневался: как он только дышит, ведь ноздри крючковатого носа просто утопали в "растительности".

Рыжеволосая девушка, напоминающая Шэр, с задорно торчащими кудряшками и курносым носиком на круглом лице подбдаривающе улыбнулась, а затем хитро сверкнула нереально зелеными глазами.

Паренек - на вид лет восемнадцати - нервно ерзал на стуле и то и дело проводил по волосам, покрытым толстым слоем геля, и на объявление даже не повернул головы. Размышлял он точно не о предстоящем деле, а кидал смущенные взгляды на рыжую красавицу.

Две женщины близняшки - смуглые, кареглазые, пухленькие и одетые в платья синего цвета - дружелюбно улыбнулись, когда мальчик исподлобья присмотрелся к ним.

Последний же судья оказался стариком, вряд ли уступающим по возрасту тому, что читал приговор, да только глаза еще не выцвели и в них бегали смешинки, словно вся ситуация казалась ему невероятно забавной. Перебирая руками по палке, он словно играл в неведомую игру, где одна покрытая крупными морщинами ладонь должна была догнать другую.

– Подсудимый прошел испытание и отказался убивать свою сестру Сару; также, когда на его глазах попытались совершить убийство, он кинулся спасать женщину. К делу приложено дополнение, что подсудимый пытался ценой своей жизни помочь подруге, которой угрожали смертью, - уткнувшись в металлический квадрат с белым экраном, на котором ровными рядами шли буквы, объявил старик, и судьи одобрительно закивали - даже влюбленный паренек с уважением посмотрел на мальчика.
– Однако, по словам Сая, подсудимый негативно отозвался о существующем режиме и, цитирую, выкрикнул: "Я не хочу здесь жить!". Прошу учитывать данный факт, который лишает Уно возможности стать человеком А и делает его потенциально опасным. В пользу того, что в дальнейшем подсудимый может начать бунт, говорят следующие поступки: он собирал и читал книги с черных рынков города Б; работал в "Подполье", где проводятся нелегальные детские бои; проник на АЭС и украл радий; также он потерял отца, который подвергся полному стиранию памяти - данные факты позволяют предполагать зарождение ненависти к людям А.

Лица присутствующих помрачнели, а в голове Уно вертелась одна мысль: "Почему судьи они? Кто им дал право судить каждый мой поступок?!". Мальчик припомнил давний разговор с Шэр о Боге - она была права: боги - это люди А, самые важные люди, которые безжалостно вершат судьбы.

– В виду данных фактов, прошу судей выбрать из двух вариантов: казнь или полное стирание памяти.

Простые слова, как брошенный булыжник, врезались в голову мальчика, и он пошатнулся. Отчаянным взглядом он прошелся по лицам своих палачей: рыжая уже не улыбалась, а грустно опустила голову; мужчина вновь хмыкнул в усы; близняшки переглядывались и словно не хотели встречаться глазами с мальчиком; паренек потерял всякий интерес к подсудимому и поправлял манжеты; только старик внимательно смотрел на ребенка странным, исполненным горечи взглядом.