Профессор поднялся с земли и сказал:

– Ну ладно, пойдемте!

Валя побежала за профессором, а Карик поплелся сзади, стараясь не отставать от Вали. Временами резкая боль заставляла его подпрыгивать и останавливаться. Ему казалось, что он наступает на длинные, острые иглы. И все же он шел. Морщился, гримасничал, кусал губы, но шел, не отставая ни на шаг.

Иван Гермогенович поминутно оглядывался, украдкой наблюдая за Кариком. Когда же Карик спотыкался, профессор останавливался и с тревогой спрашивал:

– Ну что там у тебя?.. Может быть, ты обопрешься на меня?

– Нет, нет, ничего, – торопливо отвечал Карик, – это так… Наступил на острый камень.

Наконец Карик начал отставать. Он теперь уже не шел, а подпрыгивал на одной ноге, волоча по земле другую.

Иван Гермогенович остановился:

– Ну ты, я вижу, совсем раскис.

– Нет, нет! – запротестовал Карик. – Я хоть сто километров еще пройду.

Он выпрямился и быстро пошел вперед, но… сделав несколько шагов, упал и, обхватив больную ногу, застонал. Тогда профессор, не говоря ни слова, взвалил Карика себе на плечи.

– Да я пойду. Пустите! Я сам! – отбивался Карик.

– Сиди уж! – прикрикнул профессор. – Дойду!.. Подумаешь, скороход какой…

Прижимая к себе Карика, Иван Гермогенович шел, хмуро поглядывая под ноги. Рядом с ним шагала с виноватым видом Валя.

Карик положил голову на плечо профессора и начал дремать, а скоро глаза его закрылись, и он уснул.

Когда же открыл глаза, он увидел, что лежит на берегу большого озера. Профессор стоял на камне и, приложив ладонь козырьком к глазам, смотрел на другой берег, где одиноко торчал далекий шест-маяк.

Карик услышал, как Валя спросила что-то, но что именно, он не разобрал.

Карик приподнял с земли голову, прислушался. Теперь уже говорил Иван Гермогенович.

– Построим корабль и поплывем. Но сначала поищем удобную квартиру. Ведь нам придется пожить недельку, а может быть, и две недели на берегу.

– А зачем?

– Как это зачем? Разве ты не видишь, как расхворался наш Карик?

– Не надо!.. – сказал Карик, приподнимаясь на локтях.

– Что не надо?

– Не надо жить на берегу. Я смогу доползти до корабля и даже грести буду.

– Чепуха! – махнул рукой профессор. – А вдруг поднимется буря! Ты же камнем пойдешь ко дну.

Иван Гермогенович нагнулся над Кариком, осторожно потрогал его распухшее колено.

– Гляди, как посинело! И болит, наверное?

– Болит, – поморщился Карик, – и жжет все, будто горячим утюгом по колену гладят.

Профессор задумался и вдруг, хлопнув себя по лбу, побежал к озеру.

– Ух какая распухшая! – дотронулась Валя кончиком пальца до больной ноги Карика.

– Да, тебя бы так обстреляли, и ты бы распухла! – сказал Карик, поглаживая больное колено.

– А ты не ступай на эту ногу, тогда скорей пройдет! Хочешь, я костыль найду?

В это время вернулся профессор. Он держал перед собой на вытянутых руках небольшой листик, с которого струилась на песок вода.

– А ну-ка, повернись, – сказал Иван Гермогенович Карику, – дай-ка твою ногу.

И, положив мокрый, холодный листик на горячее, опухшее колено, он ловко обернул им больную ногу Карика:

– Ну как?

– Хорошо, – сказал Карик, – вроде компресса. Сразу стало полегче!

– Прекрасно! Лежи смирно, а мы пойдем с Валей поищем место для ночлега.

К счастью для путешественников, на этот раз им не пришлось долго искать убежище. Весь берег озера был изрыт глубокими пещерами.

Профессор и Валя заглянули в одну, в другую и наконец выбрали сухую песчаную пещеру с низкими сводами, с узким входом.

– Давайте останемся в этой! – предложила Валя.

Профессор согласился. Он вернулся на берег, поднял Карика и на руках перенес его в пещеру.

– Лежи! – сказал Иван Гермогенович, укладывая Карика около стены. – Удобно тебе?

Карик ничего не ответил. Он уже спал тяжелым сном больного.

Иван Гермогенович и Валя сели у входа и при слабом вечернем свете поужинали остатками медового теста.

– А теперь спать! – сказал профессор.

Завалив вход в пещеру камнями, путешественники растянулись на сухом песке и скоро заснули.

Под утро Иван Гермогенович увидел во сне муравьиного льва. Лев крепко держал Карика изогнутыми крючками и в упор смотрел на него выпуклыми большими глазами. Карик бил по голове чудовище руками и ногами и тихо стонал.