– А как же любовь?
– спрашиваю я.

– Любовь не вечна. Она похожа на костер. Сначала, чтобы зажечь его, ему нужна искра, затем он горит ярко, огромным пламенем, затмевая все: рассудок, здравый смысл, логику и мысли. Но вскоре огонь блекнет, людей поглощает рутина, повседневность, тлеют угли, как бы тлела их любовь в сердцах. В итоге двоим остается собирать пепел воспоминаний и хранить их глубоко внутри. Очень плохо, когда вместо сердца у человека лишь тлеющие угли, понимаешь?

Я молчу пару минут, обдумывая это предположение. Сейчас мне очень не хватает сигареты - с ней я стаю философом. Я хочу узнать мнение девушки об остальном.

– Ну а дети?

– Дети вырастают и уходят, забирая с собой смысл жизни у тех родителей, что в них его видят.

Теперь задумываюсь я.

– Многие находят важной работу и деятельность, но это тоже ложное восприятие.
– продолжает Ернестайн, - Заработок и деньги - не должны быть целью. Это лишь бумага, которую мы отдаем-получаем и так до бесконечности. Но люди сейчас бесятся. Получив достаточно - они хотят все больше и больше. Глупые..

Я думаю о том, каким я был буквально несколько дней назад. Все эти четыре года я пытался забыться: в первый год моим другом был алкоголь, остальные три - работа. Я и вправду не замечал ранее, как быстро уходит от меня время, как я медленно теряю свою жизнь.

– А если работа - это излечение? Вдруг она есть способом забыться?
– раздумываю вслух я.

– Целую жизнь пытаться вылечить себя тем, что, поглощая, постепенно убивает тебя? Еще одна глупость.
– отвечает Несса.

Это и вправду так. Она полностью права. Работа была моим спасением и одновременно ядом. Она как подарочная упаковка: с виду красивая, праздничная, разноцветная, а когда взглянуть внутрь - пустота. Но вот эту пустоту я увидел только сейчас.

После того, как я провел девушку домой, а живет она за милю от кампании, я попрощался, и, пожелав Нессе спокойной ночи, ушел. Когда я развернулся посмотреть ей вслед, она все еще стояла, облокотившись о почтовый ящик. Я поднимаю руку вверх и машу, что есть мочи, но она не замечает меня.

– Несса!
– кричу я и вижу, что девушка оборачивается в мою сторону.

Я загибаю мизинец, безымянный и большой палец. Затем большой и указательный. После вытягиваю два пальца и делаю ними взмах. Затем показываю сжатый кулак. "Пока". Она улыбается и показывает мне "До встречи".

5 глава

Эти выходные прошли более менее нормально. Мы ходили на пикник нашей компанией: я, Кэйт, Бэмби, Дэйв, Кайл, Ник и Люси - очередная девушка Ника, кстати, третья за этот месяц. Я начал больше ценить природу, её действие на меня и её красоту. Я почти все время сидел возле реки и водил по ней ногами, ощущая легкое покалывание. Я сидел полностью без движений. Ко мне часто подходили и Кэйт, и Бэмби и остальные друзья, но они не могли усидеть на месте и на протяжении десяти минут. Мои мысли полностью витали где-то в другом месте, возвращаясь то к словам Нессы о ценностях, то к её зеленый глазам. Но вскоре я все же оставил это дело и принялся рассказывать анекдоты и смешные истории.

В пятницу вечером, когда я вернулся домой, то сразу же принял горячую ванную, но даже она не спасла меня от легкой простуды. Я не жалел, что искупался в ледяном море, даже наоборот - будет что рассказать внукам в глубокой старости, когда уже пятая точка не будет искать новых приключений. В ту ночь я быстро уснул и видел единственный сон за эти выходные, который я смог хоть как-то запомнить. Мне снилось, что я стою на самом верху какой-то горы, в руках у меня огромный воздушный шар. Я вижу, как нутро его забито камнями с заботами, злостью, обидами и ложью. По одному я вытягиваю их оттуда, и шар постепенно поднимается ввысь. Когда шар становится пустым, то он взлетает в небо, забирая меня с собой. Я парю над всеми этими грудами камней, что хотят ухватиться за мою ногу и утянуть к себе, но я слишком высоко над ними и им это не под силу. Вот такой странный сон.

Я хотел позвонить Нессе на мобильный, но вспомнил, что она не оставляла его мне, а значит не очень-то и хотела со мной говорить. Целое воскресенье я хотел набрать Амелии и спросить номер Ернестайн, но потом все время передумывал.

Я оделся в голубую рубашку и коричневые джинсы. Голубой цвет мне очень нравится - цвет воды, неба, снега и крема на кексах в соседней кондитерской. Ник сказал бы, что это цвет укурышей и нариков, но именно так я себя и чувствую. Я под наркотиком, что носит название жизнь.

На работу я пришел несколько позднее обычного и опять удивил весь персонал своим непостоянством. Несса стоит возле окна в наушниках и смотрит на проезжающие машины. Интересно, какую музыку она слушает? Я подхожу к ней, достаю один наушник и втыкаю его себе в ухо. Все, что я слышу - громкое шипение с динамика и сразу же ощущаю головную боль.

Я вытягиваю его с уха и хватаюсь за голову. Несса стоит и смотрит на меня.

– Что ты, черт побери, слушаешь?
– говорю я сквозь зубы, затем у меня кружится голова, и я падаю.

Запах. Этот запах мне знаком еще с детства, когда я болел ангиной. Я всегда не любил больницы и, когда я болел, отцу очень часто приходилось тащить меня туда силком. Помню, как хватался в отчаянии и за дверцу машины, и за всю мебель, что попадалась мне под руку, лишь бы подольше не идти к злым дядькам-врачам. Сейчас он насколько мне противен, что я хочу кашлять, очистить легкие от него и больше не дышать. Открыв глаза, я вижу белый свет и много халатов, склонившихся надо мной. Веки сделались тяжелыми и мне трудно удерживать их открытыми. Я опять проваливаюсь в небытие.