– Он не умрёт, - заверил меня Денис, ещё крепче сжимая руки, потому что я до сих пор

пыталась вывернуться, хотя сил из-за рыданий не осталось. – Чёрт, да тебя трясёт, -

пробормотал он, потом подвёл меня к кушетке, усадил на неё, наклонился к моему лицу,

взял за подбородок и заставил посмотреть на него. – Значит так, слушай меня очень

внимательно, - проговорил он вкрадчиво. – Немедленно прекрати истерику, этим ты

ничего не исправишь, только себе хуже сделаешь. Бери себя в руки и начинай верить в

лучшее. Он будет жить, ясно тебе? Он никуда не денется от тебя! Ну, сама подумай, как

он может тебя оставить? Как он без тебя? – Денис ласково улыбнулся, хотя в его глазах

читалось ужасное напряжение, и начал вытирать мои слёзы.

– Как я без него? – шепотом спросила я у самой себя.

Мне никто не успел ответить, потому что Марго привела медсестру.

– Девушка, ну что за истерика? – спросила меня немолодая полная женщина. – Ты не

знаешь, что слезами горю не поможешь? Только себе нервный срыв устроишь в лучшем

случае, а в худшем вообще в психушку можно загреметь!

– Мне всё равно, - отозвалась я.

– Ага, тебе-то всё равно, а за парнем твоим кто будет ухаживать, я что ли? Мне за это,

знаешь, не доплачивают! Ну ладно, пошли, валерьянки хоть тебе накапаю.

Медсестра бесцеремонно сдёрнула меня с кушетки и велела идти за ней. Я

послушалась и на негнущихся ногах последовала за женщиной в кабинет с табличкой

«старшая медсестра». Там она накапала валерьянки в стакан, развела капли водой, и

притянула мне. Я всё выпила одним глотком, даже не почувствовав вкуса.

– Вот что я тебе скажу: не истери попусту, Бог даст, выживет твой пьяница, и мозгов,

может, прибавится. Помолись за него лучше, в церковь сходи, свечку поставь.

Меня поразила эта перемена в сначала показавшейся мне не очень приятной женщине.

Но сейчас я не могла размышлять об этом.

– Он не пьяница, просто мы поругались, а перед этим у него был тяжёлый день, - я

прикусила губу, а по щекам снова побежали слёзы. – Если бы я знала…

– Невозможно всё знать, - покачала головой женщина. – Урок тебе на будущее. Не

переживай ты так, у нас отличный хирург, сделает, что сможет. У него почти не бывает

летальных исходов.

– Почти? – переспросила я шепотом.

– Всё, иди, а то ещё больше расстроишься, - она буквально вытолкала меня за дверь и я

вернулась к друзьям.

– Ты не звонил его родителям? – спросила я Сергея, садясь между ним и Денисом.

80

Он покачал головой.

– Смысла нет, до утра они всё равно будут сладко спать, - он фыркнул.

– Что значит «сладко спать»?! – я чуть не подскочила.

– Ты ещё не поняла, что для них Паша всего лишь способ достижения каких-то своих

целей? – удивлённо спросил Сергей. – Они и тебя не одобряют только потому, что хотят

его женить на Алисе, дабы укрепить деловые связи с её семьёй. Его мамаша скорей всего

приедет утром, сунет деньги главврачу, чтобы сделали всё «как надо» и свалит на шопинг,

– он покачал головой.

– Господи, - я положила голову на руки, закрыв лицо ладонями.

Следующие несколько часов мы сидели молча. Я забралась на кушетку с ногами,

обняла колени и прислонилась спиной к стене. Сергей тоже сидел у стены, Марго

дремала, пожив голову ему на плечо. Денис выходил покурить и кому-то звонил, потом

возвращался, сидел рядом со мной, снова уходил курить…. Его метания утомляли, но ещё

больше утомляло ожидание и неизвестность. Хотя у меня уже появилась надежда, что всё

будет хорошо, что вот-вот закончится операция, Пашу подлатают, потом он очнётся,

увидит всех нас, и обязательно улыбнётся, пусть слабой, но радостной улыбкой. Да, так и

будет!

Когда операция закончилась, к нам вышел врач, не успевший даже снять одежду, в

которой проводил операцию. Я вскочила на ноги, Сергей чуть поменял положение тела,

чтобы не разбудить Марго, но она открыла глаза и насторожилась. Денис встал за мной,

видимо, чтобы поддержать в случае чего. Врач, мужчина лет пятидесяти на вид, подошёл