3

И снова обо мне

Опять Новый год в Ленинграде. На зимние каникулы прилетела и моя сестра Наташа, но сразу после Нового года мы расстаемся, так как на зимние каникулы, меня позвал к себе погостить мой папочка. Он оказался в это же время в Ленинграде, со своей новой семьей: тремя детьми, двое, Андрей и Денис его, и один, Сергей, — мой одногодка, его второй жены Галины от первого брака.

Они гостили у родственников его жены и отец связался как-то с моей бабушкой, с которой он был в нормальных отношениях и мы приехали тоже туда, в квартиру, где они остановились, у какой-то тети Тани, а потом, через пару дней, я поехал вместе с ними в поселок Цвылево, где они жили и работали в совхозе «Культура». Папаша там работал бригадиром на животноводческом комплексе, а его жена Галина, на свинарнике.

Из этой поездки запомнился только зимний сосновый лес, вокруг поселка, когда мы только приехали туда на пассажирском поезде, и наше с Серегой катание на огромных свиньях, во дворе совхозного свинарника, где, как я уже сказал, тогда работала его мать и мы ходили туда смотреть поросят.

Еще меня и всех остальных детишек, свозили в Тихвин, там мы все вместе сфотографировались на память в фотоателье, как тогда назывались фотосалоны. Потом нам с Серегой купили игрушку: два телеграфных аппарата Морзе, соединенные длинным проводом. С этими аппаратами мы с Сергеем расходились по разным комнатам и слали друг другу сообщения азбукой Морзе, точками-тире. Правда, для этого приходилось учить азбуку Морзе. Впрочем, через несколько дней нам эта игрушка надоела.

Мы с Сергеем, пока взрослые были на работе, придумывали себе всякие игры. Одна такая игра послужила отправкой меня домой.

Мы с Серегой сидели как-то в их квартире днем одни и от нечего делать придумали себе игру, — прыгать в спальне его родителей с подоконника на большую кровать. Веселились мы так до того момента, пока не сломалась прямо посредине боковая лакированная доска из ДСП. Мы в срочном порядке, кое-как соединили две половинки и, замотав разлом черной изолентой, пошли играть во что-то другое. Конечно, наша маскировка не сработала и в тот же вечер, мой папсик заметил, что мы натворили и сильно разозлился. Он о чем-то долго спорил со своей женой и на следующий день, я в сопровождении тети Гали отправился в обратный путь в Ленинград, а затем и в Славянку, уже без провожатых, так как дорогу из Питера домой я прекрасно знал и сам. Пролетели зимние каникулы, и мы продолжили учебу в 6 классе. С папашей встречаться я больше не хотел!

4

Ближе к весне, к нам приехали снимать комнату новые жильцы, — два молодых парня-студента. Бабушка сдала им комнату на втором этаже, и они тут же начали переделывать комнату по своему усмотрению. Бабушка сказала им, что в этой комнате все равно скоро ремонт надо будет делать и ребята напрягли свою фантазию на полную катушку. На стенах, появились деревянные полки, которые они сами сделали из того, что нашли у нас в сарае. На полках ребята расставили пустые алюминиевые банки и бутылочки из под пива, кока-колы и еще каких-то заграничных напитков. Спросите, зачем? Это было очень модно. В СССР этого всего не было, и молодежь хоть так пыталась приобщиться к западной культуре.

Кроме того, в те годы, модно было копить и пустые фирменные пачки из под сигарет. Их приклеивали на стену и порой, такая выставка занимала довольно большое пространство. Кроме того ребята начали разрисовывать стены, прямо по обоям гуашью, срисовывая картинки с обложек западных пластинок и фотографий, которые у них были. Нарисовали группу «Kiss» в полный рост в их неизменных масках, — я, кстати, тогда впервые и узнал, что есть такая группа, — перерисовали фотографию группы «Лед Цеппелин» с дирижаблем, само собой нарисовали и парней из группы «Битлз», наверно самой известной в СССР на тот период и многое другое. Еще расписали все стены названиями популярных западных рок-групп, причем надписи делали большие, красивые, с тенями.

Вскоре их комната больше была похожа на картинную галерею посвященную рок-музыке. Кроме того, войдя во вкус, они сделали из фанеры и реек, найденных у нас в сарае, два кресла и журнальный столик. Примитивно конечно, без обивки, не покрашенные, но я и такого народного творчества не видел. Кроме того они, как и жившие до них студентки, привезли с собой электропроигрыватель грампластинок «Аккорд» и стопку пластинок, в основном зарубежных исполнителей. А еще они сделали такую штуку, которая привела меня в дальнейшем в радиокружок.

У них на стене, были приделаны три искусственные, пластмассовые красные розы. В каждую сердцевину они вмонтировали по лампочке от фонарика и подключили лампочки напрямую к динамику колонки от проигрывателя и лампы мигали в такт с музыкой. Так я узнал впервые, что есть на свете светомузыка. Они еще рассказали, что бывают целые экраны, где разноцветные лампочки не просто мигают в такт, а переливаются под музыку. Благодаря этим студентам, я переключился полностью на западную музыку и вскоре про советскую эстраду окончательно забыл.

Примерно в это же время я впервые узнал, что такое стерео-звучание, которое только, только изобрели. Как то у нас сломался транзисторный приемник «Альпинист 407», и моя мама, взяв меня с собой, пошла к своему бывшему однокласснику, жившему в конце Лесного проспекта, не очень далеко от нас. Он был радиотехником каким-то, сам собирал усилители, делал колонки. И вот я захожу к нему в комнату и вижу по углам две, чуть ли не в мой рост колонки. Тогда как раз по радио на УКВ — 4.44, начала выходить первая в СССР стерео-программа, а в начале каждого выпуска производилась настройка стерео-аппаратуры.