— Через пятнадцать дней Бао и Ши должны бракосочетаться, — произнес Чжен.

Фан побледнела, и медленно ее обмякшее тело коснулось подушек. Слуги знали, что делать, это уже случалось с госпожой. Но на этот раз все было серьезнее. Решено было срочно послать за сестрами из монастыря.

— Их брак, по предсказаниям астрологов, должен быть долгим и счастливым. И она должна родить ему сына, который должен быть зачат в первую брачную ночь. И если этого не произойдет, ты знаешь, что может быть с Бао и с нами всеми.

— Но к ней еще не приходил красный дракон. Она еще не может зачать.

Монастырь лежал довольно высоко в горах, хотя и недалеко от дома Чжен Ли Хонга.

Оставив Ши на попечение его монаха-Учителя, я была спокойна за него.

В тот момент меня больше волновала его будущая невеста, с которой мне хотелось бы познакомиться. Быстро сориентировавшись в ситуации, я поняла, что обстановка складывается как нельзя лучше. Войдя в монастырь и представившись монахиней «Знающей все травы»,

я с готовностью отправилась на первый же «вызов», который, как я точно знала, должен был открыть мне двери дома Ли Хонг, не вызывая ни у кого подозрений.

Сестра Фу («Талисман») была мастером любовного искусства пустоты, мастером внутренней алхимии, траволечения и хирургии. Она являлась личным советником госпожи Фан и преподавала для старших девочек «искусство наслаждений». Она всегда радовалась новому общению. У нее была теплая улыбка.

Сестры из монастыря относились к ней с почтительным страхом. Ходили легенды, что она одним взглядом могла забрать у юношей и девушек их молодость и силы. Ко мне она отнеслась доброжелательно и была рада, что, имея попутчицу и помощницу, сможет в этот раз взять больше трав, книг и других необходимых для визита вещей.

Весть о том, что любимая дочь госпожи Фан, прекрасная Бао, должна стать женой сына самого Наисветлейшего, мгновенно разнеслась по монастырю, ведь многие сестры принимали участие в ее судьбе. Количество вещей и посланий росло, как снежный ком, но надо было торопиться, и я вместе с сестрой Фу вышла из монастыря. Дорога, по которой мы шли, была выложена камнями и представляла собой пологую лестницу с закругленными сверху и поросшими мхом бордюрами, выложенную среди густого леса, покрывающего склон горы.

Дубы, платаны, акации, лиственницы и сосны с длинными шелковистыми иголками обступили эту дорожку. Неожиданно за поворотом показался маленький водопадик с кристально чистой водой, который затем превратился в ручеек, в котором ивы купали свои тонкие ветки.

Вдруг маленький камешек упал мне под ноги, я подняла голову и увидела белых коз, идущих вверх по ручью, ближняя ко мне обернулась и с ленивым любопытством посмотрела на меня. Подходя к дому Чжен Ли Хонга, мы остановились у небольшого каменного полуразрушенного восьмиугольного бассейна, в центре которого находился вырезанный из камня дракон с добрыми глазами и открытой пастью.

Сестра Фу достала маленький плоский камешек из своей корзины и ловко бросила его в пасть дракона.

— Он принял дар. Все будет хорошо, — с улыбкой сказала она, обращаясь то ли ко мне, то ли к кому-то, кто был далеко.

Нас уже ждали и встречали. Навстречу нам спешили слуги с носилками.

Я не привыкла к такому способу передвижения, но выбирать не приходилось. Я с улыбкой наблюдала, как два здоровых красавца ловко бежали по каменной дорожке так, что я даже g не ощущала никаких толчков. Носилки, в которых была сестра Фу, были украшены сверху маленьким золотым колокольчиком, он мелодично звенел и сверкал в лучах полуденного солнца.

Нас доставили прямо в библиотеку хозяина, где еще лежала госпожа Фан. Сестра Фу кратко представила меня:

— Это «Та, которая знает все травы».

Затем она достала из своей корзины все необходимое и принялась осматривать Фан. Взяв в руки тоненькое запястье Фан, она на минуту задумалась, глядя сквозь меня, отчего мне действительно стало не по себе.

— Что скажешь, «Знающая все травы»? — Она смотрела на меня, как будто это я сейчас проверяла пульс госпожи.

Я все же ответила:

— Лаванда, роза, мята, анис, герань и нероли.

— Браво. Приготовь отвар.

Пока я занималась отваром, она достала две металлические чашечки с закругленными толстыми краями, покрытыми деревом. Одну маленькую и одну побольше. Уложив госпожу на спину, она показала знаком, чтобы ей подали свечи. Она оголила грудь госпожи до пупка и левую руку. Взяв в одну руку маленькую чашечку, а в другую свечку, она быстро накрыла чашечкой свечку, так, что та даже не потухла, и поставила ее отверстием вниз на левую руку где-то на одну ладонь выше запястья. Вторую чашечку, которая была немного побольше, она поставила по центру груди между сосков, в точке, которая, вероятно, соответствовала точке сборки сердца. Достав из своей корзины миниатюрные песочные часики, она впала в глубокую медитацию.