Одной из главных причин, побудивших их это сделать, было то, что им надоело отвечать на распросы досужих людей, что означает их имя и почему им такое имя дали.

Разумеется, это относится не ко всем. Одна моя знакомая с гордостью рассказывала интересующимся, что она родилась в День Парижской Коммуны, 18 марта, и потому ее назвали Луизой в честь героини Парижской Коммуны Луизы Мишель. Такую вещь рассказывать приятно, а такое имя обязывает ко многому. Но вообразите себя на месте мальчика по имени Адольф. Идет война. Имя Адольф Гитлер известно и ненавистно всему миру. На каждом шагу этого мальчика спрашивают, почему его назвали Адольфом, а некоторые остряки при этом добавляют: «Уж не в честь ли Гитлера?». После каждого такого разговора мальчик плачет и умоляет маму: «Назови меня Алешей».

За те несколько десятилетий, в течение которых у нас давались и широко употреблялись новые имена, выяснилось много интересного.

Оказывается есть имена, которые к чему-то обязывают. Мы заговорили об этом в связи с именем Луиза. А разве не обязывают быть примером для всех и во всем такие имена, как Идеал, Май, Октябрь? Услышав, что девушку эовут Эльвира или Гортензия, ожидаешь увидеть изящное хрупкое существо... Имя дается ребенку, когда ему едва исполнилось несколько дней и когда невозможно сказать, каким он вырастет.

А что если Идеал окажется прогульщиком? А что, если Эльвира со временем превратится в крупную круглолицую женщину? А если Гортензия будет некрасивой? В этих случаях возникают диспропорции: образы, которые складываются в нашем сознании в связи с некоторыми именами, не соответствуют облику этих людей, в результате чего люди с такими именами превращаются в нечто противоположное своему названию, то есть начинают представляться в окарикатуренном виде, а имя из друга и спутника превращается в предателя. И кто знает, сколько может еще возникнуть совершенно неожиданных осложнений, сопряженных с новыми, недостаточно апробированными именами.

Все эти неудобства привели к коренным изменениям общественных вкусов и традиций в 50-е годы. Победили старые русские имена. Правда, они немножко «потеснились», уступив место некоторым новым, но по-прежнему сохранились как «основной костяк» русских имен. Ушли в прошлое: Закхей, Фалалей, Кириак, Уриил, Вукол, Иероним, Африкан, Усфазан, Урван или Иродиада, Фео-фила, Феонила, Трифена, Макрина и им подобные. А ведь именно против непонятных имен, чуждых по своему звучанию русскому языку, и протестовали люди, давая в первые послереволюционные десятилетия своим детям имена Трактор, Энергина, Никель, и т. п., стремясь противопоставить ничего не значащему набору звуков имена с конкретным смыслом, имена, значение которых понятно каждому, говорящему по-русски. Однако это и сделало многие имена недолговечными, а некоторые — смешными, поскольку в русском языке сложилась слишком прочная традиция несвязанности имен со смыслом. Имена, смысловая сторона которых выступала слишком отчетливо, звучали диссонансом на общем фоне не связанных со смыслом имен и испытания временем не выдержали.

Канонические имена, оставшиеся в широком употреблении в настоящее время, никем и никому не навязываются. Это те из них, которые полюбились русскому народу, прошли через все бури и выдержали конкуренцию новых имен.

4. А что было раньше?

Теперь заглянем на минутку в еще более отдаленное прошлое. Мы уже говорили о том, что имена канонические пришли из Византии в X в. вместе с христианством. А что было раньше? Были же у русских какие-то имена до введения христианства? Безусловно, были. И самое интересное, что многие из тех старых дохристианских имен, которые сохранились в летописях, различных грамотах,. купчих и прочих старинных документах, очень похожи на прозвища, даваемые друг другу ребятишками: Рыжий, Хромой, Долговязый, Заика, Умник, Чудак, Забияка.

Теперь эти и подобные имена кажутся нам смешными и наивными- Именно поэтому, отменив строгую церковную канонизацию, мы не смогли к ним вернуться. Для нас это означало бы «впасть в детство». Из старых славянских имен в настоящее время употребляются лишь некоторые, сохранившиеся у других славянских народов, у которых не было столь строгой канонизации, как у русских. Например, южно- и западнославянские имена типа Владислав, Станислав близки и понятны нам, хотя они и не были приняты на Руси, потому что являлись именами неканоническими. Однако эти имена не самые типичные и не самые распространенные у нас до X в. (когда было введено христианство).

Основная масса неканонических имен давалась по физическим и моральным свойствам людей, по различным обстоятельствам их жизни1?. Например, настроения родителей и чувства их по отношению к новому члену семьи отразились в именах: Ждан, Неждан, Любим, Миляй; порядок и время рождения детей — в именах: Первуша, Вторак, Третьяк, Четвертуня, Пятой, Шестак, Семик, Осъмой, Девятой, Десятка; Одинец (единственный сын), Малец (мальчик), Меншак (младший сын), Большак (старший сын), Годовик (годовалый ребенок), Суббота (родившийся в субботу), Вешняк (рожденный весной).

Были некоторые имена с нехорошим, некрасивым звучанием и значением, происходящие от эмоционально окрашенных имен нарицательных с отрицательным значением: Горе, Неудача, Захворай, Мертвой, Грязнуха и т. д. Имена этого типа давались в качестве профилактики, чтобы предохранить ребенка от действия злых сил. Особенно часто к помощи этих имен прибегали в семьях, где умирали дети 12.

Такой обычай до сих пор принят у некоторых тюркоязычных народов, у которых исчисление времени ведется по двенадцатилетнему циклу и каждый год этого цикла назван именем какого-нибудь животного: 1) мышь, 2) корова, 3) барс, 4) заяц, 5) дракон, 6) змея, 7) лошадь, 8) овца, 9) обезьяна, 10) курица, 11) собака, 12) свинья13.