В Мидраше Б решит Рабба рассказывается, что причиной восстания Бар-Кохбы было обещание Адриана разрешить восстановление Храма, но — вследствие нашептываний кутим — не на прежнем месте, так как заранее было известно, что евреи на это не согласятся. В народе началось повстанческое движение, которое рабби Иехошуа бен Ханания пытался успокоить басней о журавле, который вытащил кость из львиной пасти и просил вознаграждение за услугу, на что лев ответил, что довольно, мол, и того, что тот благополучно выбрался из его пасти. Шюрер (в своей ”Истории еврейского народа”) не придает значения этому рассказу и считает его просто легендой. Но, возможно, в нем есть доля истины, как и во всех исторических сведениях Талмуда. Быть может, Адриан решил выстроить храм Юпитера Капитолийского на месте Иерусалимского Храма, а если, дескать, евреи хотят иметь свой Храм, то они могут построить его на другом месте. Он не знал, как много значит для евреев святость места и какое значение имеет для них гора Мория. Римские же чиновники (в талмудической аггаде термином кутим /буквально — "самаритяне”/ обозначаются всевозможные ненавистники евреев), понимавшие важность для евреев местоположения Храма, вероятно, злонамеренно выдвинули это неприемлемое предложение.

Таким образом, план восстановления Иерусалима не был направлен против евреев и не имел своей целью повредить им, но эта императорская идея сама собой была воспринята евреями как страшный удар по их наиболее священной традиции. Они усматривали в ней злой умысел - желание осквернить еврейские святыни и распоряжаться в святом городе, как у себя дома.

Итак, первой причиной восстания послужило распоряжение, которым Адриан не собирался повредить евреям, но на деле причинил им большое зло. Императорский указ, преследующий цель возвысить значение Иерусалима, превратился в тяжкое оскорбление, на которое невозможно было не ответить мятежом.

Второй причиной была также фатальная ошибка.

Еще со времени императора Домициана был в силе римский закон, запрещающий кастрирование людей. Адриан сделал этот запрет более строгим — его нарушение каралось смертной казнью лица, подвергшего себя кастрации, его родителей и лица, произведшего операцию. Римские же чиновники в Палестине (а может быть, и в других странах) считали и обрезание кастрацией, и оно было запрещено и каралось тем же суровым наказанием. Наложение "знака святого завета" было запрещено евреям, как и другим народам, соблюдавшим этот обряд, и для них это было жесточайшим покушением на одно из основных предписаний их веры, что, по-видимому, не чувствовали другие народы, производившие обрезание.

Эти два жестоких указа объясняются главным образом недоразумением в отношениях между евреями и римлянами — тем роковым недоразумением, которое в отношениях между евреями и неевреями всегда было и продолжает быть источником несчастий и бедствий для евреев...

Адриан непроизвольно задел два главных элемента в иудаизме: Иерусалим и Храм — политико-религиозный и национальный элемент и заповедь обрезания — религиозно-национальный элемент. Евреи не могли не восстать в ответ на это. После обоснования римлян в Иерусалиме и постройки языческого храма на месте Божьего существование свободного еврейского государства сделалось бы невозможным и были бы осквернены святой город и место Храма. Запретом же обрезания римляне задели важный религиозно-национальный принцип. Народ не мог смириться с таким грубым стеснением его независимости и оскорблением его веры, хранимой им как зеница ока. Восстание вспыхнуло само собой, как только Адриан возвратился из разъездов по странам Востока, т. е. осенью 131г. или, скорее, весной 132 г.

III

Во главе восстания стоял человек, о происхождении и жизни которого до начала восстания нам известно немного. Под своим именем он фигурирует только в еврейских и христианских источниках; греческие и римские источники, которые рассказывают о восстании, не называют главаря повстанцев его именем. Христианские летописцы (Юстин, Евсевий, Оросий, Иероним) называют его всегда Кохбой или Бар-Кохбой; ни разу они — заклятые враги еврейского ”лже-мессии” — не называют его Козиба или Бар-Козиба. Так называют его именно еврейские источники. Только в мюнхенской рукописи мидраша Седер Олам Рабба он назван Бар-Кохбой; во всех остальных мидрашах и талмудических источниках его называют Бен-Козиба или Бар-Козиба (Козива). На этом основании и на основании высказывания, переданного рабби Шимоном бен Иохаем — ”Акива, мой учитель, толковал: ’Взойдет звезда от Иакова — появится Козиба от Иакова’ ” — со времени р. Азарии де Росси было принято считать, что имя руководителя восстания было Бар-Кохба, и лишь после того, как он потерпел неудачу, его изменили на Бар-Козиба (что означает — лживый сын, т. е. лже-мессия).

Это мнение необоснованно. Во-первых, немыслимо, чтобы в обоих Талмудах и во всех мидрашах не сообщалось бы настоящего имени, а только уничижительное прозвище; а во-вторых, и это главное: дважды в Талмуде встречается выражение ”козибские деньги” в смысле ”деньги повстанцев, как, например, Бен-Козибы” — а деньги не называют по кличке их чеканившего, шутки ради. Итак, Бен-Козиба — это подлинное имя вождя восстания.

Почему же он был назван так? Возможно, его отца звали Козиба; более вероятно, что его называли по имени его родного города. В Библии рассказывается про сыновей Шейлы, сына Иехуды, ”жителей Козебы” (I кн. Хроник 4:22). А в средние века, между шестым и двенадцатым веками, в книгах христианских паломников часто упоминается монастырь между Иерусалимом и Иерихоном под названием ”Козиба”. Да и теперь существует в Иудее к юго-западу от Текоа, между Текоа и Халхулом, к северу от Хеврона, холм, который называется Хирбет ал-Кувейзибе. Названием этого места (или другого, неизвестного нам) и назван наш национальный герой Бен-Козеба, или Бар-Козеба. А может быть, это просто прозвище: ведь до сих пор невозможно установить смысл прозвища ”Маккавей”, данного Иехуде сыну Маттитьяху, и прозвищ остальных сыновей Маттитьяху Хасмонея — Тарси, Апфос, Авран. А кто знает происхождение прозвища Шимон Бар-Гиора? Неужели этот глава мятежников был сыном прозелита (гиора по-арамейски или гер на иврите значит "прозелит”) ?

Первое имя вождя повстанцев во время Адриана было Шимон. Так оно вычеканено на монетах первого года восстания: "Шимон наси Израиля” и просто ”Шимон” (на монетах второго года). Некоторые относят эти монеты ко времени разрушения Второго храма, и, по их мнению, ”Шимон наси Израиля” — это Шимон Бар-Гиора, или даже Шимон, сын Маттитьяху. Эти исследователи мотивируют такое мнение тем, что Бар-Кохба считал себя Мессией, а не просто наси Израиля. Но чеканка некоторых из этих монет сделана поверх римских монет времен Траяна; кроме того, одна такая монета с надписью ”Шимон” найдена в Хирбет ал-Яхуд

в Бетаре. Итак, нет причин сомневаться в том, что на этих монетах Шимон - это именно Бар-Кохба. Тот факт, что на монетах, относящихся к первому году восстания, стоит надпись ”наси Израиля”, а не ”Царь”, совсем неудивителен: народ видел в нем Мессию, а он сам — во всяком случае, в первый год своего командования — считал себя лишь наси Израиля. Возможно, на втором году он и сам уже поверил в то, что он Мессия, и потому на монетах второго года надпись ограничивается словом ”Шимон”.

Стоит, пожалуй, отметить удивительный факт: в то время было три известных человека, о которых мы знаем главным образом по прозвищам: Бен-Аззай, Бен-Зома и Бен-Козиба. И первое имя каждого из них было Шимон. Простая ли это случайность?