Вот уже аэропорт Шарль-де-Голль остался позади, внизу от горизонта до горизонта волнами потянулись невысокие, покрытые лесом горы. Этот зелёный ковёр был настолько плотным, что казалось, будто он образован не деревьями, а зарослями дикого кустарника.

— Я никогда не бывала в джунглях, но, мне кажется, они выглядят именно так, – зачарованно прошептала Стефани. — Как жаль, что я не захватила с собой фотоаппарат: получились бы чудесные снимки!

– Я бы предпочёл любоваться твоими фотографиями, – наклонился к ней Пол, — и вряд ли разделю твоё восхищение. Чему ты радуешься: ведь это всего лишь лес. Мрачный и тёмный! — сказал он, придавая своему голосу оттенок страха, и привлёк женщину к себе. Стефани слабо сопротивлялась — для виду – поддалась, чтобы он поцеловал её.

— Пол, мы не одни!

Невозмутимая стюардесса терпеливо ожидала их заказа. Пол сделал гримасу, но Стефани была непреклонна.

— Мадемуазель желает что-нибудь заказать?

— Американский завтрак — начнём знакомство со страной с этого, и непременно французское шампанское — простимся с Парижем, - с особым упоением произнесла Стефани.

—У леди тонкий вкус и щедрое воображение. Я поднимаю свой бокал... Так, что на этот раз?

Высокий брюнет с острым взглядом тёмно-серых глаз смотрел на них, едва скрывая насмешку, и было немного странно, даже удивительно слышать в его голосе нерешительность.

— Простите, мне всего лишь хотелось получить Ваш автограф, — он торопливо извлёк из нагрудного кармана авторучку и листок, протянул их растерянной Стефани.

– Мой автограф? — она снова погрузилась в привычную для неё атмосферу поклонения и обожания. — С удовольствием!

– Простите ещё раз за доставленное беспокойство, — продолжал распинаться перед ней этот странный мужчина, – я Ваш верный поклонник и…

— Не стоит так волноваться, – снисходительно перебила его Стефани, – мне всегда приятно знать, что меня любят, отчасти в этом заслуга кинематографа, но человек тщеславен и склонен приписывать все достижения только себе. Спасибо, я польщена.

Незнакомец, как ей показалось, несколько настороженно взглянул на неё и взял листок в руки.

– Вы американец? — вдруг поинтересовалась Стефани.

—Нет, предположим, что я англичанин, — небрежно ответил мужчина, – но разве это так важно для поклонника?

–Тогда мне повезло! – воскликнула Стефани.— Вы из старой доброй Англии — никто не оценит мой английский лучше, чем её житель. Позвольте узнать Ваше мнение!

Стефани снова что-то показалось, она внимательно взглянула в лицо мужчины и встретила его добрый и искренний взгляд.

— Ваш английский? О да! Он великолепен! – он несколько смущённо улыбнулся и добавил. – Счастливого пути!

— Не нравятся мне такие типы, – хмуро проводил его глазами Пол, — я никогда особо не любил англичан, а этот — вообще не лучший представитель их породы. Ты отметила про себя его странное поведение?

– Перестань! – рассмеялась Стефани. — Эта вечная склока между французами и англичанами уже порядком приелась. Пора бы молодому поколению отправить на свалку истории все обидные прозвища, которыми наши нации награждают друг друга. Мои поклонники разные. Но я люблю их всех! Тебе этого не понять – ты не актёр... Постой, постой, — она взглянула на Пола, готовая снова рассмеяться, – ты ревнуешь меня к этому человеку? Но это же невозможно— ты оставался спокоен, даже когда я снималась в паре с очередным "ален делоном"! Пол, ты хуже ребёнка, честное слово!

– Неправда! – чувства Пола были задеты за живое. – Я-то лучше других знаю, что именно поклонники доставляют больше всего неприятностей! Ты должна доверять мне. Я разбираюсь в людях, потому что постоянно работаю с ними, и этот тип мне не нравится, я не могу объяснить – почему!

Стефани с улыбкой смотрела на него. Кому, как не ей, легко понять сейчас его чувства! Ему предстоит сделать решающий шаг в своей жизни — предложить Стефани стать его женой, и его волнение по всякому пустяку не вызывает раздражения, а наоборот, кажется милым, даже немного забавляет.

Самолёт вдруг бросило в сторону: пассажиров встряхнуло так, что Стефани ощутила себя на американских горках.

— Пол, – она нащупала руку мужчины и вцепилась в неё, – что это? Мне страшно!

– Твой страх перед самолётами меня удивляет — это же обыкновенная воздушная яма! — снисходительно улыбнулся Пол. – Помнишь сцену из "Голубого Змея"? Ты выглядела довольно уверенной в роли командира экипажа. Что бы сказали зрители, увидев тебя сейчас?

Только когда воздушные ухабы прекратились, Стефани смогла ответить на вопрос.

– Это всего лишь роль, Пол! Ты прекрасно знаешь, что весь фильм снимался на земле, – выдвинула она довольно веский аргумент, — с момента нашего знакомства "Голубой Змей" стал у тебя притчей во языцех...

– Я бы мог сделать этот фильм кассовым, – с сожалением произнёс Пол, – и ты бы уже тогда стала звездой.

— Я всё равно бы ею стала, — выпустила она иголки, – и прекрати считать себя всемогущим — если бы не ты, кто знает, возможно, другой продюсер увидел бы меня и с не меньшим успехом взялся бы за мою карьеру. Хотя, конечно, вряд ли я смогла бы полюбить другого продюсера….