Йен вспомнил, когда видел ее в последний раз. Сара сбросила обувь, когда села на диван, подобрав под себя прелестные ножки. Прошлой ночью. Как раз перед тем, как он лишился самообладания, и все вышло из-под контроля.

Йен взял туфлю и направился к стойке. Прежде чем заправить кофеварку, он засунул обувь за пояс пижамных штанов. Сара думала, что он каждое утро делает кофе именно для нее, а мужчине не хватало смелости признаться, что это его маленькая слабость – привычка, приобретенная очень, очень давно, во время одной из поездок в США. Рубашка Йена все еще лежала на полу, там, куда он бросил ее прошлой ночью. Подняв сорочку и забросив себе на плечо, с чашкой свежесваренного кофе он направился к стеклянным дверям, ведущим в патио.

Йен поставил чашку на столик и осмотрелся вокруг. Они с Даниэлем вчера вечером патрулировали местность, но ничего не обнаружили. Он надеялся, что в утреннем свете сможет что-нибудь заметить.

Мужчина был уверен, кто бы ни следил за Сарой, он не был плодом ее воображения, особенно после признания, что вчера в городе она видела этого человека, наблюдавшего за ними у ресторана. Со слов Сары, мужчина походил на человека, которого Даниэль описал как неуловимого мистера О’Даннана.

Чуть позже утром Йен планировал пойти в поместье и встретиться с этим человеком. Если О’Даннан единственный, кто следил за Сарой, то у него с ним свои счеты. Во-первых, за то, что так сильно ее напугал. Во-вторых, за крах такого многообещающего вечера.

Йен улыбнулся и пригубил напиток, наслаждаясь первым глотком кофе.

Хотя разум убеждал, что не стоит втягивать в это Сару, прошлой ночью интуиция воина подсказала ему, что время и место для того, что почти случилось, были вполне подходящими.

Теперь Йен отказался печалиться по этому поводу, волнуясь лишь о том, что было плохой идеей дать возможность делу зайти так далеко. Сара создана для длительных отношений, а он не мог позволить себе связаться с такой женщиной. Его жизнь уже определена. Йен знал, что ему предстояло сделать. Только не был уверен, смог бы он это сделать — или, вернее, не сделать.

Вмешательство Любопытного Тома[1] просто предотвратило то, что в любом случае не должно было случиться.

Йен подошел к двери, где стоял тот самый таинственный мужчина. Единственное, что выбивалось из пейзажа – скомканный лист бумаги под розами.

Йен наклонился и поднял его, надеясь обнаружить хоть какую-то зацепку. Но то была всего-навсего его вчерашняя записка, оставленная Саре.

Других следов не было. Ни одного грязного отпечатка на двери. Но Йен не сомневался, здесь кто-то был. По столь явно ощутимым вибрациям оставалась только одна вероятность – их извращенным гостем был Фейри. Фейри из рода Нуадиан.

Мысли о Фейри всколыхнули воспоминания об отце, и видение вновь пронеслось перед мысленным взором.

Он сел за маленький железный столик и, положив ноги на стоявший напротив него стул, с наслаждением сделал еще один глоток кофе.

Это был только сон?

Только сон? Кого он дурачит? Его сны никогда не были просто снами. Все, что когда-либо ему снилось, в свое время сбывалось. Это видение было предупреждением. Как и предыдущие.

Теперь осталось лишь определить, о чем его предупредили, прежде чем случится что-то ужасное.

Сквозь дрему Сара ощутила запах кофе. Она потянулась и села, залившись румянцем, когда на нее нахлынули воспоминания о прошлой ночи.

Воспоминания о Йене.

Он заставил ее чувствовать и желать того, чего она раньше никогда не чувствовала и не желала. Значит это и есть те переживания, о которых она писала, но никогда не испытывала сама?

Сара сползла с кровати и спустилась вниз, влекомая заполнившим домик ароматом свежеприготовленного кофе.

У подножия лестницы Сара остановилась. Йена нигде не было видно. Она подошла к стойке и налила себе кофе, полная решимости не думать о прошлой ночи: ни о Йене, ни о человеке за дверями.

Ее намерения рассыпались в прах, когда она повернулась и через открытые стеклянные двери наткнулась взглядом на Йена. Сердце Сары затрепетало, и она ощутила, как кровь разлилась по телу. Даже сидя на стуле, он выглядел величественно.