Шрифт:
Я слишком долго верила, что отец не был добродетельным человеком. Я ошибалась. Я часто ошибалась.
Мама вздохнула и резко поменяла тему:
— Не представляю, что будет с нашей семьей, если у Бао не родится сын...
— Бабушка не хочет этого.
Мама кивнула.
— Я любила твою бабушку, но иногда она бывала мстительной. Здесь, например, она не права. Она умерла в Янчжоу и не видела, что случилось со мной, и ее не было на земле, когда ты была жива. Твой отец любит тебя. Ты была драгоценным камнем в его руке, но ему нужен сын, который будет заботиться о предках. О чем она только думает? Что случится с ней и другими членами семьи Чэнь, если у нас не будет сыновей, внуков и правнуков? Кто будет исполнять ритуалы? Это могут делать только сыновья. И она это знает.
— Но папа усыновил этого Бао, — сказала я, даже не пытаясь скрыть разочарование от того, что он так легко забыл о своей привязанности ко мне.
— Он не сразу всему научился, но Бао был добр к нам. Посмотри, как он обо мне заботится. Я одета так, что смогу проходить в этой одежде целую вечность. Я сыта. Мне дали много бумажных денег, чтобы я могла тратить их во время путешествия...
— Он нашел мои стихи, — перебила я ее, — пошел к Жэню и продал их.
— Ты говоришь, как ревнивая сестра, — сказала мама _ Не надо так думать. Мы с отцом очень любили тебя. — Она коснулась моей щеки. Уже давно никто не притрагивался ко мне с такой нежностью. — Я случайно нашла эти стихи, когда переставляла книги на полках в библиотеке. Прочитав их, я попросила Бао отнести их твоему мужу. Я сказала ему, что он должен настоять на том, чтобы Жэнь заплатил за них. Я хотела напомнить ему о том, как много ты для нас значишь.
Она обняла меня.
— Маньчжуры пришли сюда, потому что мы живем в самой богатой части страны, и здесь разрушения были особенно заметны, - сказала она.
– Они знали, что им удастся преподать на нашем примере хороший урок другим провинциям, и в то же время понимали, что у нас хватит сил восстановить наше богатство. В этом они были правы, но как можно излечить душевные раны? Я отправилась домой и скрылась за запертыми дверями. Теперь, когда я смотрю на тебя, я понимаю, что, как бы мать ни старалась, она не сможет защитить дочь. Я с рождения держала тебя взаперти, но не смогла уберечь от безвременной смерти. А теперь посмотри: ты каталась на прогулочных лодках, ты путешествовала...
Я принесла людям много вреда, — призналась я. Она была так откровенна со мной, так не следовало ли мне поведать ей правду о том, что я натворила с Тан Цзе? — Из-за меня умерла вторая жена моего мужа.
— Я слышала другое, — сказала мама. — Мать Цзе обвиняла ее в том, что она не выполняет обязанности жены. Она была одной из тех, кто заставляет мужа ходить за водой, не так ли?
Я кивнула, а мама продолжила:
— Ты винишь себя в том, что Цзе начала голодать. Но эта уловка стара как мир. Невозможно придумать для мужа более жестокого наказания, чем заставить его смотреть на то, как жена умирает. — Она обхватила мое лицо ладонями и заглянула в глаза.
– Ты - моя дочь, и не важно, что ты натворила.
Но мама не все знала...
— Кроме того, разве у тебя был выбор? Мать и отец покинули тебя. Я виновата перед тобой. Я хотела, чтобы ты совершенствовалась в вышивке, рисовании, игре на цитре. Я хотела, чтобы ты все время молчала, улыбалась и училась послушанию. Но посмотри, что из этого вышло. Ты все равно покинула усадьбу. Ты обрела свободу, — она указала на мое сердце, — там, где живет разум.
Я видела, что она говорит правду. Мама позаботилась о моем образовании, подготовила меня к роли жены, но она была виновата в том, что на пороге замужества я сделала все, чтобы избежать обычной участи молодой женщины.
— У тебя большое доброе сердце, — продолжила мама. — Тебе нечего стыдиться. Вспомни о своих желаниях, знаниях, о том, что лежит у тебя на душе. Мэн-цзы говорил: «Если у тебя нет жалости, ты не человек; если у тебя нет стыда, ты не человек; если у тебя нет уважения, ты не человек; если ты не знаешь, что такое хорошо, а что такое плохо, ты не человек».
— Но я не человек. Я голодный дух.
Ну вот. Я призналась ей в этом, но она не спросила, почему так случилось. Наверное, мама не могла так быстро осознать сказанное, потому что она просто спросила:
— Но ты же испытывала все это, не так ли? Ты чувствовала жалость, стыд, раскаяние и печаль из-за того, что случилось с Тан Цзе, правильно?
Конечно, чувствовала. В наказание за то, что произошло, я обрекла себя на изгнание.
— Как можно понять, человек ты или нет? — спросила мама. — Неужели все дело в том, отбрасываешь ли ты тень и оставляешь ли следы на земле? Тан Сяньцзу ответил на этот вопрос в твоей любимой опере. Он написал, что все живые существа испытывают радость, гнев, горе, страх, любовь, ненависть и желание. Итак, «Книга ритуалов», «Пионовая беседка» и я говорим тебе, что человеком нас делают семь чувств. А ты прекрасно знаешь, что это такое.
— Но как я могу исправить допущенные ошибки?
— Я не верю, что ты кому-то навредила. Но если это так, то тебе следует использовать способности, которые ты получила, став призраком, и направить их во благо. Ты должна найти другую девушку и сделать ее счастливой.
Воспоминание, словно вспышка, озарило меня. Но мне была нужна мамина помощь.
— Ты пойдешь со мной? — спросила я. — Но это очень далеко...
Она ясно улыбнулась, и солнечные лучи осветили поверхность озера.