— Тихо, — сказал Боб, — слышите? — Он потряс маленькую замшевую сумочку. Там что–то звякало. Содержимое было вытряхнуто на стол. Выкатилось с дюжину маленьких золотых монет и две побольше.

— Парой тысяч больше, Джейми, — сказала Баунти. — Как пить дать.

Харвест собрала их в кучку и пересчитала, «Черт, — подумал Джейми, — они что, не доверяют мне? Сразу инвентаризацию делают!»

— Книги, по–моему, — заметил Боб, вытаскивая еще три предмета из черной дыры. — Все, братва.

— Нет. Это альбом с марками, — влез Рон.

— Поищи там «черную пенни», — почти закричал Джейми.

Послышался звонок в дверь и, почти одновременно, звук поворачивающегося в замке ключа.

Пойду разберусь! — сказал Боб.

Одетая в черное фигура миссис Хармон протиснулась в холл.

— Зачем трезвон, если есть ключ? — спросил Боб.

Она ничего не ответила, но заглянула через его плечо. Он распахнул дверь.

— Стойте! Вам сюда?

Разносчик замер, занеся одну ногу над порожком своего пикапа.

— Она сказала, что нет, — проворчал он, указывая в сторону миссис Хармон.

— Дюжина красных роз на длинных стеблях. Правильно?

Векки встретила Боба, несущего охапку цветов, в холле.

— Мирная инициатива, — пробормотал он, сунув ей розы.

Векки положила букет на столик.

— Принята! — прошептала она, падая в его объятия. — Я выйду на пару слов с небезызвестной домоправительницей, — сказал Боб мягко, как только объятия разомкнулись.

Когда он вернулся в библиотеку, Векки пристраивала букет в большой кувшин.

— Ваз нет, — оправдывалась она.

Молодые люди были погружены в изучение находок. — Вот эта, может, и стоит что–то, — говорил Рон, — вещь явно старинная. Шекспир.

Миссис Хармон ворвалась в комнату и с яростью принялась за пыль.

— В будущем, миссис Хармон, я буду вам весьма признателен, если вы соизволите стучать, прежде чем войти в комнату.

Миссис Хармон сделала вид, что не слышит.

— А другая книга, Рон? — спросил Боб.

— Что–то вроде старого дневника. Читается с трудом. Эфраимов, видно.

— Покажи–ка мне, — потребовал Джейми. — Там, может, ключи еще к каким–нибудь сокровищам.

Он потянулся за книгой через стол.

— Осторожно! — вскрикнула Векки.

Миссис Хармон вытирала стол необычайно размашистыми движениями. Тряпка зацепила тяжелый кувшин с цветами. Он упал. Ливень из алых цветов и воды обрушился на ветхую книгу.

— Дьявол! — вскричал Боб.

— Цветы, — фыркнула миссис Хармон, — я же говорила: не будет от них добра в этом доме.

Плечи Боба напряглись, пальцы сжались в кулак. Голос же сделался необычайно мягок.

— Миссис Хармон. Мы возьмем на себя уборку. Я бы советовал вам покинуть дом. Сейчас же.

— У меня обязанности по дому, мистер Брайер. Зеркала должны быть в порядке.

— Я полагаю, — Брайер посмотрел на часы, — вы в состоянии дойти до двери минуты за четыре, миссис Хармон.

Под спокойным ровным его взглядом домоправительница начала пятиться.

— Тридцать секунд. Двадцать. Десять, девять, восемь…

Входная дверь захлопнулась.

— Сука! — взорвалась Баунти.

— Просто помешанная пожилая дама, — сказал Боб.

Он взял размокший дневник за корешок, повернулся к Векки: — Идеи есть?

— Дай. Попробую в духовке. Я знаю, в готовке я не слишком преуспела. Посмотрим, как у меня получится с просушкой.

Джейми отломил еще одну корку хлеба, прошелся ею по пустой тарелке.

— Это было та–ак здорово, — вздохнул он.

— Тебе надо попробовать его курицу с дарами моря, — сказала Баунти.

— И его «омара Альфреда», — присоединилась Харвест.

— Креветки в омаровом соусе.

— Беф–Веллингтон.

— Блинчики с миндалем.

— Да я–то с радостью, можете мне поверить. А как называлось то, что мы уже доели?

— Петух в винном соусе, — сказала мать холодно.

— Вышло что–нибудь с сушкой, Векки? — Боб поменял тему.

— Высохло, но…

— Но?

— Но вот–вот рассыпется.

— Этого следовало ожидать. Бумага и до купания была тонковата.

— Ну не только. Многие страницы слиплись. Какие–то вывалились. Чернила размылись. Не знаю, можно ли там еще что–то разобрать.