Джульетта расхохоталась и закатила глаза.

– Конечно, флиртовала.

Джеффри усмехнулся и беспомощно пожал плечами:

– Я узнал довольно много полезной информации. Она дама умная и честолюбивая. Мужа она не любит и вышла за него из-за перспективы стать графиней Кэмелмор.

Полетта кивнула:

– Да. Они говорили, что Джеральд скоро станет графом Кэмелмором и как все у них хорошо пошло с ночи пожара, если только… никто не обнаружит…

– Если только никто не обнаружит что? – Джульетта задала вопрос, который горел на губах у всех.

– Что они были там в ночь пожара, Деклан. В том доме в Голуэе. Именно эта последняя часть разговора меня и перепугала. – Полетта перевела дыхание. – Они сказали, что никто ничего не обнаружит, потому что… ребенок все еще не говорит.

В комнате повисла мертвая тишина.

Комок в желудке Деклана превратился в льдину страха. Его дочь что-то видела в ночь пожара. Словно зрелище горящей матери было недостаточно жутким.

Возможно, Мара видела там Джеральда? Или Элис? Или их обоих? Возможно, они угрозами запретили ей говорить? Может, это и было причиной, по которой его дочь молчала целый год? Деклана затошнило.

– Господи, тогда все проясняется.

Полетта взяла его за руку.

– Но теперь Мара говорит, – прошептала она.

– Нам все равно нужны доказательства, – подчеркнул Себастьян Вудз. – Нам нужно что-то более существенное, чем подслушанный разговор и слова травмированного ребенка. Доказательства против вас были весьма туманными, милорд, но и доказательства против вашего кузена столь же невнятны.

– Тогда я найду существенные, – процедил сквозь зубы разгневанный Деклан. Чего стоила его дочери жадность кузена!..

– Я уверена, что в этом замешан Джеральд, – с тревогой повторила Полетта.

– Завтра утром мы все отправимся в Кэмелмор-Мэнор и встретимся с Джеральдом и Элис лицом к лицу. Они еще не знают, что меня освободили. Давайте преподнесем им сюрприз и застигнем их врасплох.

Часы пробили полночь. Полетта, с нетерпением ожидавшая, пока затихнет дублинский дом и все отправятся на покой, тихонько выскользнула из теплой постели и на цыпочках пробежала по длинному коридору к комнате, отведенной Деклану. Она легонько постучала в дверь. Та открылась, и Полетта проскользнула внутрь. Дверь мягко закрылась за ней.

Деклан притянул ее в свои сильные объятия.

– Ты не должна здесь находиться, любимая, но я счастлив, что ты пришла.

Он был обнажен до пояса, и его кожа была на ощупь как теплый бархат.

– Об этом поздно волноваться. Правда? – прошептала она почти ему в рот, перед тем как он ее поцеловал. Их горячие губы встретились, и она сомлела, ощущая его руки на спине. Полетта была одета так же легко, как он: в ночной наряд.

Он поднял ее на руки и отнес в постель. Они лежали рядом в темноте спальни, освещенной только огнем камина. Его разожгли, чтобы прогнать осенний холод.

– Я едва могу поверить, что ты здесь, со мной, Полетта.

– Я так тосковала по тебе, Деклан, – пробормотала она ему на ухо. – Эти недели без тебя были ужасными.

– Ты и представить не можешь, как я тосковал по тебе.

И снова его жаркий и требовательный рот накрыл ее губы, отчего по ее телу пробежала дрожь. Деклан надвинулся на нее, и его вес мягко придавил Полетту. Тепло его кожи наполнило ее желанием, чтобы это прикосновение длилось вечно.

Наконец-то она была с ним, в его постели. Деклан лежал рядом, и удивительное ощущение покоя и умиротворения веселило ее сердце. Полетта гладила его лицо, щетина покалывала ей пальцы, напоминая, что он настоящий, а не один из ее многочисленных тоскливых снов.

Их руки вновь осваивали привычные маршруты, после долгой разлуки заново овладевая любимыми телами.

Его поцелуи заставили Полетту желать большего, и она выгнулась ему навстречу, вжимаясь в него.

Ее пальцы запутались в темных волосах Деклана, она вдыхала его знакомый любимый запах и льнула к нему все крепче. А он продолжал целовать ее, и его язык завладел ее ртом. Его рука замерла на ее груди, сжимая ее через тонкую ткань ночной сорочки. Предвкушение того, что вот-вот произойдет, дрожью пробежало по ее телу, когда он медленно стащил с нее остатки одежды. Полетта осталась обнаженной под его мощным телом. Его руки двигались по ней, вызывая неистовый трепет восторга.

– Я люблю тебя, Деклан, – пробормотала она ему в ухо, а в это время ее руки гладили его спину, и крепкие мускулы напрягались под ее касаниями.

– Я тоже люблю тебя, моя красавица Полетта. – Его рука замерла на ее животе. – И люблю этого ребенка, потому что он делает нас семьей.

Полетта накрыла его ладонь своей, чувствуя, как от его нежности к горлу подступают слезы.

– Я тоже.

– Знаешь, я женюсь на тебе до возвращения в Лондон.

Обрадованная тем, что они наконец поженятся, Полетта заулыбалась. Она хотела стать женой Деклана и вместе с ним воспитывать их ребенка.