– Какие вы можете дать гарантии того, что я получу дочь обратно? – глухо спросил ван Уэйли, положив мощные руки на стол.

– Полагаю, особых гарантий нет. Их нет и у меня. Не знаю, увижу ли я свою жену и ребенка. Но это единственный выход. Вам надо рискнуть.

– Это не ответ. Деньги для меня не являются проблемой, но я хочу знать, за что я их плачу.

Вик нетерпеливо шевельнулся, но промолчал.

После короткой паузы ван Уэйли спросил:

– Вы видели мою дочь?

– Да. Насколько могу судить, с ней все в порядке.

– Расскажите мне о людях, которые похитили ее? Сколько их?

– В мою обязанность входит лишь получить от вас выкуп. Об остальном я должен молчать. Это все, чем я могу быть вам полезен. Так что – решайте, мистер Уэйли. Решайте и… решайтесь.

Ван Уэйли некоторое время смотрел на него, затем кивнул и встал.

– Подождите. Мне надо кое-что обсудить.

Покинув Вика, ван Уэйли направился в свой кабинет, где его ждал Андерс.

Едва ван Уэйли отдал приказ, как Андерс взялся за телефон. Он связался с управляющими банков «Калифорния» и «Мэршент». Управляющие были шокированы, но обещали через час оформить чеки.

– Этот парень не преступник, – сказал ван Уэйли, когда Андерс положил трубку. – Они используют его в своих интересах, захватив в качестве заложников жену и ребенка… Их держат в том же доме, где находится сейчас Зельда. Он приехал за деньгами. И если что-то пойдет не так, рискует потерять семью.

– Я его уже где-то видел, – сказал Андерс. – Пытаюсь вспомнить, где же именно… Что-то связанное с театром.

Ван Уэйли присел на край стола, пристально глядя на Андерса.

– Эти негодяи достаточно круто обошлись с ним. Ты рассмотрел его лицо? Мерзавцы, действительно, не останавливаются ни перед чем… Интересно, где ты его мог видеть?

– Понятия не имею. Но уверен, откуда-то я его знаю. Он из тех, о ком часто пишут в газетах.

– Это мне ничего не дает. Думай. Я хочу знать, кто он.

Андерс подошел к окну. Где он мог видеть этого человека? В театре? Это режиссер? Актер?

Пока он добросовестно копался в своей памяти, ван Уэйли вернулся к ожидавшему его Вику.

Моэ был похож на блоху, попавшую на горячую сковородку. Он ничего не мог делать, ему ни на чем не удавалось сосредоточиться. Моэ думал только о матери. Вдруг с ней что-нибудь случилось? Лучше ли ей? А если она умерла?

Конечно, он мог при таком большом желании позвонить в больницу. Но если его звонок засекут копы? Плакали четверть миллиона долларов.

Зельда и Керри находились с ребенком в спальне. Моэ слышал, как они разговаривают. Крейны загорали на солнышке, пили кока-колу и просматривали комиксы, найденные в доме. Все тихо, пристойно, спокойно. Моэ боролся с искушением. Он знал, что ни в коем случае нельзя нарушать приказ Крамера, но ему жизненно необходимо было позвонить в госпиталь и узнать о состоянии матери. Он не мог больше пребывать в неведении.

Ближайший телефон-автомат находился в Бостон-Крик. А это в двадцати милях отсюда. Если ехать быстро, он сможет обернуться за час. Что может случиться за это время?

Решившись, Моэ поднялся на ноги. Да, так и надо сделать!

Крейны лениво наблюдали, как Моэ вышел из дома и направился к ним.

– У меня небольшое дело, – сказал Моэ. – Я скоро вернусь, а вы оставайтесь здесь. Наблюдайте за женщинами, – он глянул на часы. – Я вернусь через час.

– Конечно, – улыбнулся Рифф. – Мы останемся здесь в любом случае, так как нам некуда ехать.

Моэ с подозрением посмотрел на него.

– Вы останетесь здесь, – вновь повторил он. – И чтобы не было никаких неприятностей.

– Кто говорит о неприятностях? – Рифф лениво потянулся и осклабился.

Моэ внезапно встревожился, увидев усмешку Риффа, и заколебался. Но Рифф вновь уткнулся в комиксы и, казалось, забыл обо всем. Моэ успокоился и пошел в гараж.

Едва его машина исчезла в облаке пыли, Рифф отбросил журнал и поднялся на ноги. Чита посмотрела на него.

– Что ты собираешься делать?

– Заткнись! – рявкнул братец. – Пойду разомну ноги. Тебе какое дело!

– Остановись, Рифф! Я знаю тебя. Успокойся. За это дело мы должны получить десять тысяч долларов! Мы не можем позволить себе роскошь потерять их!

Рифф ухмыльнулся.

– Разве ты не видишь, что нас уже одурачили? Могу я немножко позабавиться? Оставайся здесь. Я не буду повторять дважды!

– Не трогай девушку! – сказала Чита, но осталась на месте: она слишком хорошо знала брата и понимала, что он запросто может побить ее.