пятидесяти строился аналогичный ему поселок – Пионерный - и в

одно из воскресений для желающих туда организовали экскурсию. Век

живи – век учись! Пивбар уже функционировал, в магазинах спиртное

не переводилось, полки ломились от продуктов. Наша жизнь стала

намного приятней. Хотя и до этого никто на нее не жаловался: в

столовой кормят отлично, водичка покупаться рядом, песочек на пляже

– такого еще и поискать. Курорт, та и только! И девушек молодых

навалом, Лешка их кадрил, как на курорте и положено, я же на всякий

случай держался от соблазнительниц подальше. А как по другому? В

отряде все они разгуливали в каких-то лоскутках, назвать которые

купальниками сложно, в крайнем случае, в столовую что-то на себя

набрасывали. Ребята от одного вида обнаженных проказниц балдели, а

я отводил глаза, и с нетерпением ждал распределения Светы – учеба у

нее заканчивалась.

Начальник отряда, Леонид Дмитрович, он же старший геолог,

постарше меня лет на пять, оказался душа человеком. Всегда в

хорошем настроении, ни с кем не ругался, в людях разбирался отлично

и понимал, на что каждый способен. Постоянно просматривая карты

геологов, проникся ко мне симпатией, и частенько интересовался

мнением по сложным вопросам. Скоро убедился, что я и с людьми

умею говорить, как и он спокойно и без грубости, а на претензии

работяг, чаще всего канавщиков, вечно недовольных то замерами

объемов канав, то категорией пород, всегда нахожу убедительные

ответы. И, когда ему пришлось срочно уехать в город для оформления

документов на новую квартиру, неожиданно оставил меня в отряде за

старшего.

87

«Леня», - мы уже были на ты, - «назначь Лешку. Ему в кайф

покомандовать, а я этого терпеть не могу!»

«Действительно, Леонид», - поддержал меня старый знакомый

Виталий, присутствовавший при разговоре, - «Лешка побойчее, а

Юра», - кивнул на меня, - «больше отмалчивается».

«Ничего ты не понимаешь!» - возразил начальник, - «Лешка

хорошо болтает, может и покричать, а приказать так, что бы его

послушались и не дай бог приказание не исполнили – не умеет!»

«По-моему, Юра даже покричать нормально не умеет», - не

согласился геофизик.

«А ему и не надо», - Леня мне подмигнул, - «ему достаточно

нормально сказать – и все слушаются. Не только рабочие, а и ИТРовцы,

намного его старше!» - теперь посмотрел на Виталия с сожалением, -

«Удивляюсь, что ты этого еще не понял!» Вот бы сюда Николая

Федоровича! Что бы он сказал? Как отреагировал на такую оценку

моих «скрытых» способностей?

И что бы вы думали? Я как в воду смотрел – так, кажется, говорят

в подобных случаях! Через неделю после отъезда начальника отряда, в

лагерь прикатил Уазик, остановился рядом с камералкой, и из него

выбралось три человека. Начальство из партии – так посчитала

отрядная публика, и из любопытства потянулась поближе к гостям.

Мне к ним пришлось идти по необходимости, как временно

исполняющему обязанности начальника; Лешка за мной увязался.

Только Уазик оказался не из партии, а …. прикатил Николай

Федорович, с двумя подчиненными! Теперь он руководитель группы от

научного заведения, собирает геологические материалы по последним

полевым наблюдениям. Вот и катается по отрядам и партиям, эти

материалы выпрашивает - многие не торопятся их давать раньше

времени. И очень надеется, что мы, по старой памяти, ему не откажем.

Материалы мы тут же в камералке показали, по просьбе Николая

Федоровича техник-геофизик начала кое-что отсиньковывать, что бы

гости могли увезти с собой копии. А потом Лешка пригласил своего

бывшего покровителя и четверых общих знакомых в домик, встречу

отметить. Отметили с водочкой, разговорились, вспомнили прошлое.

Ну как обычно. И разгоряченный Николай Федорович выдал

хвалебную речугу, мол рад за нас, то-есть за меня и Лешку, теперь вот

в партии новые уважаемые специалисты. Но в мой адрес все же

негативчика подпустил: