– - Поддай, поддай Белому.
– - Но потом Толик махнул рукой:

– - Ладно, Вась, пускай побудет. Значит, договорились, вы пораньше за мной и вместе туда, -- кивнул он вглубь оврага. -- Спички и дров прихвачу, ты тоже дровишек возьми, только посуше, -- сказал Шмелю.
– - У Васьки -- граната, ему можно и без дров.

Выбрались из ямы. По дороге решали, как лучше положить гранату в костер. Перед тем как разойтись Толик напомнил Ваське, чтоб Кольку не вздумал взять, а тот страшно разобиделся и, пока шли с братом домой, угрюмо молчал. Но скоро успокоился. Он уже решил, что с дедом завтра Шурка побудет, он ее упросит, а как утром Васька пойдет за гранатой, он побежит к оврагу. Они костер станут разводить, а он с другой стороны оврага глядеть будет. Так даже лучше.

Сестра Шурка старше Кольки на пять лет. Она подвижная, сильная и на язык острая. Дед любил внучку, говорил, что ей бы пацаном родиться. Из братьев Шурка больше всех любила Кольку. Подойдет, обнимет, погладит по белым-белым вихрам и скажет:

– - Беленький ты мой! Ну почему я не такая пшеничная? -- Тряхнет головой и весело засмеется: она вообще не унывала. Лыковские ребятишки с ней считались, даже побаивались. Колька был уверен, что сестра его выручит и побудет завтра с дедом. Так и вышло. Дед Кольку тоже отпустил, хотя и предупредил, чтоб вел себя как положено! Это значит -- нос куда не надо не совать, далеко от дома не уходить и матери с бабкой помогать.

Увидев вернувшегося от деда Кольку, Васька нисколько не удивился. Расспрашивать ни о чем не стал, но предупредил, чтобы завтра не вздумал за ним тащиться. Колька промолчал. Его беспокоило лишь одно -- как бы не проспать. Но и тут повезло: Васька попросил бабку разбудить пораньше.

– - Куда собрался, внучек?

– - Шалаш делать буду, дед велел.

Больше бабка не стала допытываться, так как знала, что внуки деду помогают пасти скот, а шалаша на новом месте пока нет. "Хитро насчет шалаша", -- подумал перед сном Колька. Несколько раз прошептал слово "шалаш" и удивился, какое оно интересное: читай с любой стороны, а будет все равно -- "шалаш".

... Колька услышал, как бабка Галя утром тихонько будила Ваську: тот быстро встал, попил молока и ушел через двор на огород.

"За гранатой, -- понял Колька. -- А потом прямиком за Витькой, Толиком, и все вместе пойдут к оврагу разводить костер..."

Немного потянув время, он тоже встал и подошел к копошившейся у печи матери.

– - А Васька где?

Колька хитрил. Знал, что мать ходила за водой и не видела, когда Васька ушел. Мать отослала его к бабке, кормившей во дворе поросят. Бабка сказала внуку то, что он уже знал, и Колька заныл: обещал взять, а даже не разбудил. Кончилось тем, что его тоже отпустили делать шалаш. Отказавшись от завтрака и схватив несколько яблок, Колька выскочил на улицу: надо было спешить.

Местечко, где должны взрывать гранату, он знал -- Васька сам ему показывал. Овраг там широкий и глубокий, на склонах много всякой травы и отдельных деревьев. В противоположной стороне оврага, куда Колька спешил, росло несколько невысоких, но кустистых груш-дичек. Оттуда он и собирался следить за ребятами. Место для наблюдения -- просто класс: одна груша росла чуть ниже верхней отметки склона оврага. Он легко забрался на дерево, обломал мешавшие обзору кусты и, привалившись спиной к стволу, глянул на дорогу. Ребят еще не видно. Обхватив ногами крепкую ветвь, представил себя всадником на скачущей лошади. Жаль, что сабли нет, но это поправимо. Отломив подходящую ветку, Колька ударил пяткой о пятку, взмахнул веткой-саблей, лихо завопил, да чуть с груши в овраг не свалился. Оглянулся -- не заметил ли кто? Было тихо, на дороге ни души. Сразу захотелось есть. Вспомнил, как мать, упрашивала позавтракать. В кармане несколько яблок, он их достал и съел. Нарвал груш, но они были настолько кислы, что в рот не лезли. Вскоре услышал бодрые голоса ребят. Прижавшись спиной к шершавому стволу груши, затих: внимание!..

"Интересно-интересно, -- думал, глядя на шумную троицу, -- как это у них получится? Васька после начнет хвастаться, как они гранату взрывали, а он собственными глазами видел."

Толик и Шмель принесли по охапке сухих сучьев, а у Васьки под рубахой завернутая в тряпку граната. Вначале ребята заспорили, где костер лучше развести, потом спорили, куда гранату положить, дальше решали, где самим прятаться. Суетились, кричали, а Кольке было смешно. Ну и умора! Может, крикнуть? Но брат разозлится.

А потом Колька подумал, что осколки гранаты ведь могут и до груши долететь. А если в него попадут? Да-а, но могут и не долететь или не попасть, вон места вокруг сколько. Нет, уж точно не долетят, слишком далеко, успокоил сам себя. Однако присутствовавшая до этого приятная возбужденность постепенно проходила, а вместо нее появлялось волнение. Или это и не волнение, а просто испортилось настроение. Нет, чего, собственно, волноваться-то -- подумаешь, взорвется граната! Ему ли бояться, когда так прочно уселся на груше, а впереди все как на ладони. Но беспокойство нарастало.

И чего тянут? Трое один костер никак не разведут!

Наконец костер густо задымил. Ветер был в Колькину сторону, и он вскоре ощутил запах дыма. Костер разгорался, было слышно, как потрескивали ветки, дым уплывал, рассеивался и исчезал. Ребята вдруг с криком бросились прятаться, Колька тоже прижался спиной к стволу груши и крепче обхватил ногами толстую ветвь, на которой сидел. С нетерпением ждал взрыва, но его все не было, хотя костер стал догорать. Колька засомневался, -- взорвется ли граната вообще? Может, она не настоящая, потому ее и выбросили? Пора бы...