– - Да, -- говорил, -- хотел покатать мальчишку, а что в этом плохого? Почему убежал -- не знаю. Ищите.

А Шилов слушал и думал: "Давай-давай, выкручивайся, опыт у тебя в этом немалый, но уж теперь-то ничего не выйдет". Вспомнил про свою неудачную поездку в Архангельскую область и Подмосковье. Сколько было надежд, переживаний! И все из-за этого мрачного и хитрого человека. Что ж, Мошнев, кажется, выговорился, пора его на место ставить.

– - Вас, гражданин Мошнев, в день, когда пропал Роман, видели рано утром выходившим с мальчиком из подъезда. Вы завернули за угол дома, сели в машину и уехали.

– - Это кто-то может подтвердить?

– - Есть кому подтвердить, есть, не волнуйтесь.

– - Я и не волнуюсь, что я такого сделал? Убил или ограбил? Подумаешь, родственника прокатил, да он сам напросился!

– - Надеюсь, Антонине Андреевне об этом сказали?

– - Неужели это так важно?

– - Важно, потому что она требует от нас найти внука.

– - Память у нее стала никудышняя. В зону писала, что все подряд забывает.

– - И давно у нее с памятью так?

Мошнев пожал плечами:

– - Точно не помню, но писала. -- Развел руками: -- А сейчас ей, может, еще хуже стало.

– - Потому и хотел бы предупредить вас о чистосердечности показаний.

– - А я, товарищ капитан, говорю как есть, не выдумываю.

– - Понимаю-понимаю, но тут вот такое неприятное дело: ваша родственница Антонина Андреевна подозревается в убийстве своей дочери Тамары. Теперь-то, надеюсь, вам ясно, что выгораживая ее, вы тем самым делаете хуже для себя.

– - Что вы говорите, товарищ капитан! Да как можно, чтобы такая слабенькая старушка могла убить свою единственную дочь? Нет, не верю, -- Мошнев, как показалось Шилову, сказал это искренне. Его глаза и лицо выражали полное недоумение. Но это длилось лишь какое-то мгновение, он тут же "переключился". -- Я-то тут при чем? -- спросил как ни в чем не бывало.

– - А при том, что лично вы забрали и увезли с собой ее внука Романа, который располагает интересующими милицию сведениями о свершившейся трагедии.

– - Но он же убежал!

– - Об этом поговорим позже и более подробно. Еще раз спрашиваю: встречались ли вы в то утро с Антониной Андреевной и просила ли она вас увезти внука?

– - Нет, не встречался и не просила. Все было просто, -- начал оправдываться Мошнев. -- Я подхожу к подъезду, а Роман как раз из него выходит. Увидев меня, обрадовался и стал просить взять с собой. Уж чего у них с Антониной произошло, не знаю. Просил домой не заходить: я и послушался, думал, позвоню попозже. Но не получилось, а теперь вот зайду и повинюсь. Знаете, я думаю, что Роман никуда не денется и сам домой вернется.

– - Здорово у вас получается, гражданин Мошнев: не видел, не говорил, мол, повинюсь -- и все в ажуре. Но я еще раз напоминаю о персональной ответственности за дачу ложных показаний.

– - Чего предупреждать, и сам об этом не хуже вас знаю. Только никто меня ни о чем не просил, и Антонину тем утром я не видел. Так уж получилось.

И Шилов решил использовать свой главный козырь, о котором только что узнал от Никитина.

– - Хорошо, -- сказал он, глядя в глубоко посаженные глаза Мошнева. -- Должен вам открыть еще одну, сугубо нашу, милицейскую тайну: в то утро за квартирой Антонины Андреевны велось наблюдение. Нам известно, что вы у нее были. А спрашивал я вас об этом, чтобы проверить, насколько вы откровенны. Дальше же шло отслеживание ваших действий. Не надо пояснять, как это делается? Так вот, в Ухабино Роман от вас не убегал, вы это выдумали. -- Шилов говорил медленно, подбирая нужные слова и неотрывно вглядываясь в лицо Мошнева. "Не может быть, -- думал он, -- чтобы хоть чем-то себя не выдал". -- Да, -- продолжил, -- Роман не убегал, а вы, остановив машину, договорились с водителем, впихнули мальчишку и повезли его в направлении... -- Тут Шилов прервался, не торопясь закурил и предложил сигарету Мошневу. Раскурив сигарету и разглядывая старика сквозь табачный дым, добавил: -- Да, вы сели в светлую "Волгу" с московским, легко запоминающимся номером "123" и поехали в сторону...

Зазвонил телефон. Есть еще возможность Мошневу подумать: машина, ее номер и цвет известны, осталось услышать, куда же они с Романом поехали? Почему бы и не поверить, что за ним велось наблюдение, это делается просто.

Звонил Никитин, он сказал, что выезжает в отдел. Начальник цеха рейсом доволен, с радости даже дал свою машину довезти до отдела. Еще сказал, что через день-два вновь отправит КамАЗ за лесом. "Отлично, -- подумал Шилов. -- Можно будет ехать и за Романом".

– - Сами поможете выйти на мальчика или обойдемся без вас? -- спросил Шилов, положив трубку. -- Но учтите, уж тогда придется отвечать по полной программе, а вам это сейчас так некстати. Если же поможете, то обещаю, что все зачтется. -- Выделяя каждое слово, продолжил как о не представляющем никакой тайны: -- А поехали вы на ухабинское кладбище, где между прочим, когда-то подрабатывали рытьем могил. -- Сказав, стал ждать. Чувствовал, что зацепил рецидивиста основательно, что всего этого он не ожидал и находится в глубоком раздумье: как быть?

Шилов тоже думал. В принципе, выйти на Романа можно уже и без Мошнева. Но потребуется время, да и вдруг что случится с мальчишкой? У него и без того жизнь исковеркана.

– - Не ожидал, что так много знаете, -- прохрипел наконец Мошнев и опустил голову. -- Говорите, что надо сделать.

– - Сделать? -- переспросил Шилов. -- От вас, Мошнев, требуется лишь одно: как можно быстрей вернуть живым и здоровым Романа. Через день-два (это мы с начальником вашим обговорим) поедете за лесом, а по пути заберете мальчишку. С вами будет наш человек. И учтите -- никаких фокусов!

– - Согласен, -- тихо ответил Мошнев, опустив голову.

33

Времени на разговор со старшим сыном своего подельника Кузьмой у Мошнева на этот раз было в обрез. Он спешил вернуться к КамАЗу, чтобы своим отсутствием не вызвать у Максима никаких подозрений. Кузьма и его младший брат Илья жили без родителей: вначале умерла мать, потом от туберкулеза отец. Все домашние дела выполняла родственница, так как своими семьями братья обзаводиться не спешили. К Мошневу они относились с почтением, зная со слов родителя, что он когда-то того крепко выручил. Мошнев и их отец попались за кражу, и Мошнев все взял на себя, а друга от решетки освободил, зная, что у него больная жена и двое малолетних сыновей. Дядя Вася жил у них, правда, недолго. В общем, Мошнев был твердо уверен, что его просьбу тут выполнят. Накоротке поговорив с Кузьмой (Ильи дома не было) и пообещав при первой же возможности заскочить в гости, Мошнев наказал Романа не баловать и глаз с него не спускать.