– Нэльвё, - на всякий случай спросил я, - а ты бывал в Зеленых Холмах?

– Бывал, - так же настороженно ответил он.

– И ты идешь со мной?

– Иду.

– А там тебя никто не разыскивает?

– Нет, не разыскивает, - с каменным лицом отчеканил он.
– А тебя?

– А я там не бывал. Разве что в каком-нибудь страшном пророчестве им обещан, - рассмеялся я. Тревога отпускала мое измученное сердце.
– Но это вряд ли.

– Заодно и просьбу мастера Корина выполните!
– оживилась Камелия.

Я вздрогнул, уже совершенно позабыв об этом.

– Ну... хоть дважды аудиенции просить не придется, - уже несколько мрачно пошутил я.

– На самом деле, - задумчиво начал Нэльвё, - я не уверен, что стоит афишировать наше присутствие в Холмах.

– Хочешь, чтобы лорд-правитель узнал о нас от гончих Совета? Если не обет гостеприимства и не данная когда-то клятва, что помешает ему выдать нас?

– Как только лорд-правитель возьмет нас под свое покровительство, об этом раструбят на каждом углу. Совет сразу же узнает, где ты.

– Узнает, но ничего не сможет сделать, - пожал плечами я.
– Меня это устраивает. Бессмысленно прятаться. Ты был прав, сказав, что меня найдут - это только вопрос времени. Если члены Совета пробовали найти меня с помощью магии единожды, то непременно попробуют еще раз. И я почти уверен, что вторая попытка увенчается успехом.

Нэльвё промолчал, как бы признавая мою правоту.

– Так я сейчас отправляюсь в Лэйдрин, к отцу?
– спросила запутавшаяся в хитросплетении наших планов Камелии.

– Конечно же, нет!
– отмахнулся Нэльвё.
– Мы еще в своем уме, чтобы отпускать тебя одну.

– Со мной ничего не случится, - обиделась она.
– Я - леди Высочайшего дома, никто не посмеет меня задержать.

– Будешь доказывать это каждому встречному стражнику, - фыркнул thas-Elv'inor.
– И задержать тебя могут так... на всякий случай. Дня на два. Потом, когда убедятся, что ты действительно Камелия из дома Эльгйер, отпустят, конечно, вежливо извинившись. Вот только времени ты потеряешь - немеряно, и вряд ли будешь рада происходящему.

– В Ильмере тебе путь заказан, - присоединился я, смягчая резкость слов Нэльвё и пытаясь вразумить ее, а не запугать.
– Значит, придется искать другой стационарник. До него, как и до следующего города, почти день пути. Одну мы тебя не отпустим - иначе ведь обязательно найдешь приключение!
– а проводить не можем.

– И что тогда?
– поджала губы Камелия.

– Приедем в Зеленые Холмы, попросим покровительства, разберемся с делами. А там и найдем того, с чьей помощью переместим тебя напрямую в Лэйдрин.

– Ну... ладно, - буркнула девушка, поняв, что нас не переубедить. Еще бы! Покровительство - это же так скучно! Вот заговоры раскрывать...

Я отчаянно зевнул, едва успев прикрыть рот рукой. Отступивший сон навалился тяжелым, но невыносимо уютным пуховым одеялом.

– Если это все...
– начал я и не договорил, смазав конец фразы очередным зевком.

– Все, - решительно сказал Нэльвё, отставив чашку, которую уже давно крутил в руках.
– Спать. Остальное - завтра.

Я невпопад кивнул. Смысл сказанного дошел до меня не сразу: только через несколько секунд, когда оба моих спутника встали из-за стола. Я поднялся следом. Мысли путались, и я, твердо решивший прикинуть маршрут до того, как отправлюсь спать, с сожалением отказался от этой идеи.

"Нужно найти карту. И место выспросить, а не гадать... но уже завтра. Да, завтра".

Я уже не очень-то помню, о чем щебетала девчушка-разносчица, разводя нас по комнате. И вовсе не помню лестницы, по которой мы шли - старой ли, узкой ли, тихонько поскрипывающей или молчаливой...

Из всей комнатки - небольшой, как мне показалось, и почти уютной - усталый, полусонный взгляд выхватил только странную полуторную кровать. Прикрыв дверь, я сонно, нетвердо направился к ней. На ходу сбросил ботинки, даже не пытаясь расшнуровать шнурки усталыми, заплетающимися пальцами.

...Рубашку, легшую поверх прикроватной тумбочки подстреленной птицей, я еще помню, а остальное - нет.

Глава 8

Умытые дождем зеленые холмы и равнины простирались, насколько хватало глаз - вплоть до самых гор. Острые пики терялись в чернильной мгле, изредка пронзаемой ослепительными нитями молний. Там, за горизонтом, за скалистой грядой, тихо, размеренно вздыхало северное море. Старое, как мир; помнящее и первый восход юного, еще по-детски ласкового солнца, и чернопламенное дыхание драконов, оно молчаливо взирало прозрачными, выцветшими от времени глазами, обреченное быть и помнить. Всегда.