– Деда, а куда мы идем?- мальчик лет пяти, явно был рад прогулке. Лето действует на всех детей одинаково. Он был еще в том возрасте, когда дети уже все понимают и впитывают, но еще слишком мало знают, для того чтобы в полной мере оценивать происходящее вокруг. Интересно, почему к детям прислушиваются только мудрые люди?

– Мы идем гулять, и заодно, раз уж все равно вышли, заглянем в администрацию.- Дедушка был уже стар. Выглядел он уставшим и сохранившим на лице отпечаток тяжелого военного детства. В администрации он хотел подать заявление о новых налоговых льготах для ветеранов великой отечественной войны. Год от года льгот и дотаций ветеранам прибавлялось, год от года их становилось все меньше, год от года они все меньше в них нуждались.

Дедушка, как и все люди в возрасте, имел привычку никуда не торопиться, поэтому вышел заранее. Прием по вопросам льгот начинался в полдень. Они с внуком вышли в восемь утра, чтобы не стоять в очереди. Старики встают рана, у них уже нет времени спать. Дети встают рано, они слишком спешат бодрствовать. Мальчик Антоша весь практически светился от радости, он любил гулять с дедушкой. Взрослые всегда куда-то торопиться, они всегда заняты и рядом с ними ты чувствуешь себя очередным неотложным делом. Старики куда менее торопливы, всегда ответят на вопросы и с интересом тебя выслушают. А много ли надо маленькому ребенку для счастья. И уж точно каждый не любит, когда его не воспринимают в серьез.

Солнце уже встало и вовсю освещало большие каменные дома. Антоша шел с задором, вымеривая прыжками бетонную улицу. Маленькие дети все замечают. Мы можем ходить по одной улице десять лет, а узреть ее по-настоящему лишь однажды. Дети каждый раз смотрит на нее. В глазах детей ты никогда не умрешь, потому что они всегда будут оживлять тебя в своих глазах.

– Антош пойдем, зайдем купить кое-что. Я помню, ты не любишь рынки, но мы ненадолго я обещаю, а потом с меня мороженное, договорились?

– Идет.- Антоша скорей всего и так бы согласился. Дети не любят, когда им указывают, что делать, но понимают, что знают не достаточно, чтобы делать это самим и если их хорошо попросить они никогда не откажут. Не один ребенок не любит рынки. И взрослые для них все-таки диковинка, с возрастом они привыкают к большим людям, но привыкнуть и понять не одно и, то же. Большое скопление больших, суетливых, не смотрящих под ноги людей доставляет психологический дискомфорт. Поэтому дед решил сперва купить мороженное, у продавца с холодильником торговавшего у самого входа, а потом уже создавать психологический дискомфорт внуку. Для ребенка с мороженым, любая проблема решается куда более приятно и сладко. Дедушка рассматривал диковинные названия, из которых он знал только вафельный стаканчик. Поняв, что сам он выбрать, не сможет, да и выбирает он не себе, дед передал право выбора внуку. Этот маленький человечек, который еще не умел читать и писать, с легкостью сделал самый вкусный выбор. На рынке даже в такую рань было полно народу. Дед хорошо знал цены на этом рынке, потому, что он уже пзакупался тут много лет. Обойдя пару прилавков, он выбрал один, с самой длинной очередью.

– А говорят еще, что за ценой не постоишь.- Усмехнулся дед. Антоша не отрывался от чудотворного мороженного.

Очередь медленно двигалась вперед. Медленно двигалась, потому что в ней стояли преимущественно люди пожилого возраста. Они долго выбирали, покупали множество наименований, но всего по чуть-чуть. Им некуда было торопиться. Первые сорок лет жизнь набирает обороты, а остальные сорок лет просто движется по инерции этих оборотов. Когда середина очереди была достигнута, Антошка доел мороженое, и в очереди появилось два парня лет двадцати. Молодые, сильные и наглые. Стоя у самого прилавка, чуть сбоку от очереди, они ждали, пока обслужат последнюю клиентку и громко переговаривались.

– Бля, она когда-нибудь решиться уже, что-нибудь купить?- Судя по их развязанному поведению, молодые люди были явно выпивши.

– Да не говори, я бы на ее месте уж точно поторопился, ей умирать ни сегодня завтра, а она па-полдня картошку выбрать не может.- Оба посмеялись над странной острОтой. Старые люди, мирные по своей сути. Но поворчать никогда случая не упустят, и в оппозицию некультурной молодежи стали ответно обсуждать их поведение вслух.

– Какие наглые хамы.- Сказала самая, по-видимому, боевая старушка во всей очереди, хотя может это просто по тому, что она была в очереди третьей и честно отстояла в ней часа два, а молодые люди явно собирались влезть без очереди и в этом им врятле кто-то помешал бы. Другая старушка, стоявшая позади первой, тоже решила не молчать.

– Да будь у меня такой внук, я бы его задушила.- Молодые люди видимо были к этому готовы, а возможно на это и рассчитывали и пока один сменил постаревшую поторопиться в расчетах с продавцом старушку, другой живо включился в перепалку.

– Да какие тебе внуки старая? Не живи ты в совке, тебя такую дурру, никто бы и за муж не взял. Траханый коллективизм.- После этой несвязанно фразы он громко и нарочито-напускно посмеялся. Однако многие в очереди вспомнили старые социалистические времена после слова коллективизм и стали высказывать свои мысли.

– В то время за такое расстреливали....

– Да ... да... было время... хотя и не было ничего, но и хамов тоже.

– Пьяные рано утром, наверняка не работают. Да в наше время их бы заставили работать. А сейчас всем все можно, да только кому это нужно...- Молодые люди давно потерялись среди живо обсуждающей прошлое толпы. Видя, что до них уже мало кому есть дело, оОни расплатились за купленную картошку и молча, покинули рынок. А толпа еще долго вспоминала, как было когда-то... Не лучше, не хуже, но проще и понятней.