– - Разочаруете? Напротив – очаруете, -- галантно ответствовал Коцебу. – Прекрасная дама, которой оказывает внимание сам министр...

– - Откуда вы знаете? – Аделаида Федоровна игриво прикрыла лицо веером, нелепым в деревенской столовой. – Я была уверена, этот невинный флирт – наша с ним маленькая тайна.

– - Мне было достаточно вас увидеть, чтобы догадаться, -- со значением произнес Александр Александрович.

Как милейшая, благороднейшая Елизавета Николаевна терпит столь отвратительного типа? Она явно наслаждалась диалогом и словно с трудом сдерживала смех.

– - Не хотите составить мне завтра компанию в верховой прогулке или в игре в теннис? Стас что-то обленился, ему лишь бы валяться в гамаке, и я скучаю одна.

– - Да, развлекли бы мою благоверную, -- поддержал жену Станислав Сергеевич. – Тут, в глуши, нет приличного общества, и бедняжка тоскует.

– - С удовольствием сыграю завтра в теннис. Уверен, ваш корт обустроен идеально.

Мерзавец немного повернул голову, и его тетушка, очевидно, уловившая в этом желание закончить разговор, поспешно проговорила:

– - Сашура, я еще не представила тебе Катиш, племянницу Прокофия Васильевича. Она приехала сюда на лето.

– - Добрый вечер, Катя.

– - Катиш, -- поправила девушка.

– - Предпочитаете именоваться на французский лад? – Александр Александрович усмехнулся. – Но мы не во Франции и даже не в Москве, милая Катя. Мы в Бобровичах.

Катиш вспыхнула. Милая Катя было произнесено столь снисходительно-высокомерно, как будто она была глупым ребенком, а Коцебу – всеведущим Господом, когда-то лично создавшим Еву из ребра.

– - Она предпочитает, чтобы с нею не фамильярничали, -- в наконец-то нашедшей выход ярости выпалил Евгений.

Гнусный ферт благодушно улыбнулся.

– - У меня и нет подобного желания, Евгений Павлович. Но если я случайно преступил границы, милая Катя способна сама за себя постоять, не нуждаясь в защитниках. Или я ошибаюсь?

Он спокойно перевел взгляд на Катиш.

– - Не лезьте, когда вас не просят, -- раздраженно бросила девушка Евгению. – Сама справлюсь. А вы, Александр Александрович, не думайте, что раз мне всего девятнадцать, так я ничего в этой жизни не перестрадала. В душе я не молода, а стара, как мир.

– - Ну, разумеется, -- усмехнулся Коцебу.
– - Итальянская опера, готические романы – а затем несчастная любовь, разбитое сердце, вера в мистику и мечты о смерти, не мешающие здоровому аппетиту.

Катиш, поперхнувшись, положила кусок жаркого обратно на тарелку, а мерзавец высокомерно продолжил:

– - Это настолько банально, что даже не интересно. Простите, господа, я отвлек вас от главного. Мы собрались, чтобы помянуть усопшую Антонину Афанасьевну. Она была удивительно добрым, искренним человеком. Нам будет ее не хватать.

Поминки вернулись в обычное русло. Однако мерзкий франт умудрился все испортить. Катиш хоть и притворялась, будто он ей безразличен, на деле следила за каждым его жестом и словом, а про Евгения совершенно забыла. Елизавета Николаевна, совсем недавно заботившаяся о нем, словно о родном, переключилась на племянника. Они обменивались колкостями, но явно понимали друг на друга с полуслова и были рады встрече. Даже гости стремились поговорить именно с Коцебу, а тот умел каждому быть приятным – за исключением Катиш, которую он напрочь игнорировал.

В общем, отвратительнейший тип!

Глава четвертая,

в которой плачущий призрак предстает читателю воочию.

По окончании поминок в доме остались Евгений, Елизавета Николаевна и, увы, гнусный ферт – ее племянник.

– - Сегодня ты, Сашура, превзошел сам себя, -- прокомментировала старуха, не забывая краем глаза наблюдать, как слуги убирают со стола. – По-моему, наши дачники совершенно не догадались, что ты над ними смеешься.

– - Они и не должны были догадаться, тетушка. Я приехал выяснить причину смерти Антонины Афанасьевны, а не давать выход собственному раздражению. Поскольку официальных полномочий у меня нет, чтобы люди мне отвечали, надо быть с ними в добрых отношениях. Пришлось постараться. Но если с Шуваловым и Поливайло это мне не трудно, то всерьез становиться на уровень Куницыных не хватило сил, и я не сдержал ехидства. Счастье, что ваши дачники совершенно не способны взглянуть на себя со стороны и вряд ли заметят насмешку, если та не сопровождается гомерическим хохотом, а еще лучше – подробными разъяснениями.

– - Но скажи, Сашура. Как ты сообразил, что Станислав Сергеевич служит в министерстве, я понимаю. Повадка, одежда – все одно к одному. Понимаю даже, откуда взял теннисный корт и конюшню – у наших нуворишей нет фантазии, их мечты весьма однообразны. Но догадаться про флирт Аделаиды Федоровны с министром...

Александр Александрович, легко вскочив с кресла, в мгновенном порыве поцеловал Елизавету Николаевну в щеку.

– - Проблема в том, что вы слишком честны и здравомыслящи, тетушка Елизабет. Дамочка, которая младше мужа на десять лет, а энергичнее на все двадцать, да еще явившаяся на деревенские поминки с веером и в бриллиантах, просто не в силах не верить, что самый высокий начальник с нею флиртует – даже если в реальности он вообще не помнит о ее существовании.