И я клянусь, что увидела в ее глазах надежду. Они мгновенно осветились нежным и мягким светом, мать попыталась спрятать улыбку и просто сказала:

– Ладно.

Папина рука чуть сжала мою. Гаяне позвонили и она, извинившись, отошла в сторону.

– Тебе вовсе необязательно снова это делать… - начал папа, но я покачала головой, подняв руку, чтобы он меня выслушал.

– За эту неделю я узнала ее получше. Мы о многом поговорили, и я поняла, что как бы хорошо ты меня не воспитывал, но я все равно нуждалась в материнской любви и заботе. Хотя сейчас о любви с Гаяной еще рано говорить, но я чувствую, что мы с ней на правильном пути.

Валентина осветилась улыбкой.

– Ты умница, Кристина. Тогда, сегодня ночуешь с ней?

– Да, вы не обидитесь? – я подняла на нее глаза и чуть улыбнулась.

– Ни в коем случае, - папа приобнял меня. – Мы как раз разберем все вещи. Тебе в понедельник в школу?

– Да, - кивнула я.

– Ну что же, как раз, переночуешь у нее ночь, а потом домой, чтобы спокойно подготовиться к урокам. Идет?

Я отбила ему кулаком и засмеялась.

Гаяна подошла к нам и улыбнулась.

– Нельзя нарушать семейный момент. Я ехать. Рада видеть вас.

– Поехали, - кивнула я, поднимаясь на носочки, чтобы поцеловать папу. Затем я обняла Валентину и повернулась к удивленной Гаяне.

– Что? – спросила я, когда мы отошли от родителей.

– Я думать, ты остаться с ними…

– Я же сказала, что сегодня останусь с тобой, - я крепко взяла ее под руку, и мы направились к машине.

***

Через два часа я вышла с подъезда, и мое сердце екнуло, когда я увидела на дороге машину Дани и его самого, облокотившегося на капот.

– Привет, - ровно сказала я, подходя. – О чем ты хотел поговорить?

– Прости, что не приехал вчера, - начал он, и я вдруг заметила, что он похудел. Лицо потемнело, а глаза впали. Да и голос у Дани стал странным, немного чужим.

– Ничего, мы все разобрали, - кивнула я и взяла его за руку. – Что произошло? Почему ты улетел?

– Работа, - просто ответил он и взглянул на меня. В его глазах были странные отблески муки и вины, но я не понимала, почему.

– Что-то еще случилось? – я постаралась, чтобы мой голос не дрогнул, когда я это произнесла.

– Да. Я много думал в последнее время о нас с тобой.

В груди что-то зашевелилось. Нет.

– Я пришел к выводу, что нам лучше расстаться.

Я быстро опустила глаза, чтобы он не видел, как боль промелькнула в них. Зачем он так? Я же все решила. Я…

– Он любит тебя. И ты любишь его. Это вопрос времени и….

Я резво подняла голову. Слова были слишком похожи на те, которые до недавнего момента говорил мне Егор.

– Это неправда, - я покачала головой. – Я давала тебе повод сомневаться во мне? Я бегала за Егором, скрывая это от тебя? Какой вопрос времени, Даниил? О чем ты?

– Я не смогу быть здесь с тобой всегда, - он провел пятерней по волосам и вздохнул. – У меня снова появилась работа в Лондоне и меня просят вернуться в университет. Я шел к этому слишком долго, чтобы все бросить, но ты представить не можешь, как я хочу. Я бы остался с тобой, если бы знал, что нужен. Но это, к сожалению, не совсем так, - он грустно улыбнулся.

Глаза предательски заслезились, и одна из слезинок скатилась по щеке.

– Ты … ты прав. У тебя впереди прекрасное будущее. И я не стану держать тебя, - голос дрожал, горло сковывали спазмы. Я до этого момента не понимала, насколько больно окажется его терять.

Он взял мои руки в свои.

– Ты – невинное маленькое существо – изменила что-то во мне, и я никогда не забуду тебя. Я могу уехать со спокойной душой, потому что он присмотрит за тобой. Он будет рядом. Я уступлю тебя. Ты ему нужна…

– …а тебе нет… - закончила за него я. Дани сильно сжал мои руки своими и наклонился ко мне.

– Это были прекрасные дни, Кристина, - прошептал мне на ухо он. – Спасибо тебе за них. Ты пожертвовала для меня дружбой, а я не могу пожертвовать ничем…

– Ты жертвовал братом, - просто сказала я, отстраняясь от него дальше, чтобы не было мучительно больно позже.

– Нет, - покачал головой он. – Я в глубине души знал, что он возьмет верх. Это Егор. Он добивается любого…

– А ты нет?...

– Не сейчас, - грустно улыбнулся Дани, но синие глаза его были полны печали. – Я хочу, чтобы ты тоже запомнила меня…

– Я запомню, можешь быть уверен, - запнувшись, выдавила я, утерев рукавом кофты слезы.

Дани достал что-то из кармана и я, проморгавшись, увидела, что это цепочка. Тонкая филигранная серебряная цепь, на которой висело маленькое бриллиантовое сердце.