Еще четверг был днем прорыва в моем обучении на ирьенина.

Оживляли дохлую рыбу при помощи техники мистической руки. Хребтом ее об угол стола и залечивай рыбьи косточки. А потом живую рыбину макнуть головой в ведро и передать следующему живодеру. Повторить: хрясь об стол, макнуть, оживить, передать. Уже после десятого оживления понять, что рыба жива можно было лишь по слабому шевелению жабр. Конечно, не у всех получалось сразу и так как надо, Кито приходилось вмешиваться, пояснять и поддерживать в рыбине жизнь.

Жалко ли мне было рыбу? Да не слишком. Себя было жаль больше, потому что пока Кито не добился от нас одному ему известных результатов, в рыбу пришлось перекачать большую часть резерва.

– На сегодня достаточно. Теперь напишите на листе количество подходов и можете идти.

Стоило лишь утихнуть шагам последнего однокурсника, как я повернулся к ирьенину и сказал:

– Кито, я тут недавно был на миссии по сбору трав для Нанами Нара... в их клановом лесу.
– В темных глазах приятеля зажегся огонек понимания.

– И я заметил одну странность... выдал я драматическую паузу. Но собеседник все испортил.

– Помимо того, что вашу не ирьенинскую команду отправили делать то, чем занимаются будущие меднины?
– Сыронизировал преподаватель.

– Это как раз не странно.
– фыркнул я.
– Какаши-сан не сильно разбирался в том, какую именно миссию он берет. Да, он не глядя взял первую попавшуюся!
– решительно отмел эту версию.

– Что, правда?
– парень в бежевом балахоне удивленно уставился на меня.
– Это же...

– Именно так все и было. Сам видел.
– заверил приятеля.

– Ну и ну.
– покачал он головой.
– Хатаке-сан очень... странный. Если не сказать сильнее.

Я согласно кивнул:

– С вами совершенно невозможно спорить, коллега, - шутливо выдал я, - но странность была в другом, - вернул его к теме разговора.

– И в чем же?
– поинтересовался Кито, все еще не отошедший от очередного моего откровения о почти легендарном Хатаке Какаши.

– В лопухах!

– В лопухах?
– непонимающе переспросил меня ирьенин

– Именно.
– улыбнулся я.
– Лопухи росли рядом с полынью. Насколько я знаю, она все травит и все вытесняет. Рядом с ней мало что растет, и лопухов рядом с ней не должно было быть. А они были.
– торжествующе закончил я. Шерлок Холмс и его триумф.

Но местный Ватсон меня обломал.

– Поздравляю.
– хохотнул медик.
– Похоже, Ты только что случайно обнаружил один из секретных ингредиентов для лечебных препаратов или стимуляторов Нара, Акимичи и Яманако.

– Секретные?

– Да. Их клановые ирьенины с давних пор занимаются производством лекарств и стимуляторов, а иногда балуются ядами и психотропными препаратами...

Так, Кито перешел в режим лектора... Но вещи, надо признать, говорит интересные.

– Как ты знаешь, свойства растений могут довольно сильно меняться в зависимости от того, где они растут и от времени их сбора. А бывает, что есть особые растения или их разновидности, которые растут там, где их не должно быть. И свойства у того же лопуха, выживающего рядом с полынью, могут достаточно сильно отличаться от свойств обычного лопуха. И для каких-то препаратов нужны корни именно такого лопуха.

– Занятно.
– потер я подбородок.

– Надеюсь ты не взял себе ничего оттуда?
– забеспокоился Кито.

А я ответил с искренней улыбкой:

– У меня нет еще инстинкта хомяка по отношению к травкам всяким. В отличие от некоторых.
– намекнул я на то, что если бы Кито был на моем месте, то скорее всего корешок для себя утянул. Он сначала пытался отнекиваться, а потом признал, что да, таки утянул бы чего-нибудь с этой занятной полянки. А потом я деланно расстроился, посетовав, что ступил и даже не подумал о том, чтоб травок чуток стянуть.

С Кито и другими медиками было общаться так же просто, как с однокурсниками в прошлом. А вот с нынешними сокурсниками я общего языка так и не нашел. Может, от того, что плохо искал?

Истратив чакры почти до критической отметки на закрепление навыка передачи чакры манекену, я растолкал Кито задремавшего на скамейке.

– Уже закончил?

– Уже. Давай, до свидания.

И смачно зевая, мы разбрелись кто куда.

Домой я добрался на автопилоте.

– С возвращением, Ирука!