Но империи больше нет. Лишившись последней надежды в виде грозных стражей-самураев, переселенцы бросали все нажитое и, как могли, добирались до родных гор. Джеро был не один такой. Больше половины жителей этого небольшого городка на северо-востоке горной страны вернулись сюда неделю или две назад. Нет, не напрасно демонице показался оживленным этот закованный во льды и весьма опасный тракт. Страна Камней, потерпев ужасное поражение, кипела, делила власть и рвала собственность на части. Гонимые безысходностью, ежеминутно подвергаясь угрозам быть ограбленными или захваченными в рабство собственными соплеменниками, простые люди и даже самураи шли в родные общины, собирались в тесные родственные группы и ощетинивались оружием, чтобы уберечь свое добро и жизни.

Чужих в таких группах не особо приветствовали, но Джеро и его сын, вернувшийся из южных стран вместе с отцом, были своими. Желающих помочь обустроиться нашлось немало.

– Поднатужься!
– уперев длинные оглобли от телег в крышу покосившегося домика, два десятка крестьян дружно ухнули и попытались приподнять кровлю, надеясь починить стену, как вдруг та сама пришла в движение, но не обрушилась, как того испугались крестьяне, а встала ровнее. Трещины сами собой заросли, кладка выровнялась и поднялась, надежно подставляясь под крышу. Дом выправился со скрипом и скрежетом, словно здоровенный зверь улегся поудобнее и снова неподвижно замер, погружаясь в сладкую дремоту.

Крестьяне отшатнулись, но глянули в сторону и, увидев женщину с тряпичными обмотками на ногах и в рваном пальто, сразу поняли в чем дело. Эта нищенка... мастер элемента земли?

– Ваша работа, уважаемая госпожа?
– крестьяне поклонились оборванке.

– Надеюсь, вы не будете на меня в обиде за вмешательство?
– спросила незнакомка, убирая ладони от восстановленной стены дома.
– Я увидела как вы работаете, и решила не оставаться в стороне. Если пожелаете, я могу вернуть все обратно...

– Нет-нет, не надо!
– Джеро засмеялся, полюбовался домом и поклонился оборванке.
– Лучше нового стал! Вот только заплатить вам за работу мне нечем, уважаемая госпожа, - старик лукавил, не желая показывать имеющиеся у него золото и серебро, из опасения что эта куноичи может оказаться разведчицей бандитов, засланной в деревню разузнать об охране и имеющихся в домах крестьян ценностях.

– Мне не нужны деньги, - оборванка в отрицающем жесте помахала ладонью.
– Просто хотела помочь, ведь это мне почти ничего не стоило. Я иду домой и скоро встречусь с родственниками, которые позаботятся обо мне. Но вот если бы у вас нашлась маленькая чашечка риса или хоть одна пшеничная лепешка...

Крестьяне переглянулись.

– Ну, я думаю, за такую помощь не грех будет мне поделиться с вами, госпожа, своим скудным обедом, - сказал Джеро.
– Только не судите строго -- мы люди бедные, и наша пища может вам показаться чересчур грубой.

– Не беспокойтесь, - демоница улыбнулась, хоть ее лицо и было скрыто тряпкой.
– У меня крепкий желудок. Не настолько крепкий, правда, чтобы переваривать камни...

Крестьяне одобрительно зашумели, оценив шутку и душами чувствуя доброжелательную робость, мягкость и теплоту в голосе незнакомки.

– Как ваше имя, уважаемая?
– осведомился глава селения, что по виду ничем не отличался от других крестьян.
– И откуда вы, если не секрет?

– Из Хобецу, - пожав плечами, демоница выдала первое название, что вспомнила.
– Мое имя -- Акико. Я родилась осенью, и родители не долго думали насчет имени... простите, но почему вы на меня так смотрите?

– Акико-сан, вы из того Хобецу, что километрах в пятидесяти севернее отсюда? Большой город со вторым по величине храмом Земли в нашей стране?

– Да, - осторожно ответила обманщица.

– Вот как?
– крестьяне поникли, пряча взгляды.
– Значит, вы не знаете... дети огня из страны Облаков в последние дни войны сожгли Хобецу до основания и перебили всех его жителей. Немногие выжившие были угнаны в рабство. Теперь на месте того города только огромное пепелище.

– Пепелище?..

Демоница дрогнула, и глаза ее заволок туман боли и горя. Целый город сожжен...

Она вспомнила Сандзе и Инакаву. Вспомнила живших там людей. Взрослые и дети, веселые и хмурые, праздные и вечно занятые делами. Актеры, ремесленники, чиновники и рабочие. Они не убийцы, не злодеи. Наверное, многим не нравилось то, что творила Северная Империя, и они с радостью приняли бы мирную жизнь, но вот их убили. Зачем? За что? Сколько крови!

Юная оборотница вспомнила, как тайком от приютившего ее деда бегала смотреть на большую школу Сандзе, в которой училось множество мальчишек и девчонок, что на переменах веселой толпой заполняли коридоры школы и ее большой двор. Вспомнила, как вместе с дедом ходила смотреть на храм богини-лисицы, Инари. Вспомнила приветливых и веселых девчонок-мико, что в благодарность за посещение совершенно бесплатно вылечили дедушке Такео побаливающую спину. Такие люди были и в Хобецу, разве может быть иначе? И они тоже погибли. О жестокости шиамов, детей огня, ходит немало страшных легенд.