– Йоши!
– самурай сердито глянул на девушку, и та испуганно притихла.
– Это уже совершенно лишние детали.

– За вас назначена награда?
– с интересом спросила оборотница.
– А сколько?

– Сто тысяч рю, - буркнул самурай.
– Большей частью из этих денег Таюра завладела, отобрав за непокорность имущество у отца Йоши. Вы заинтересованы в их получении?

– А вы?
– глаза демоницы озорно сверкнули.

– Что?
– самурай и девушка удивленно уставились на нее.

Ближе к полудню по дороге прошел караван, вел который человек с темно-рыжими волосами и смуглой кожей, что сразу позволяло заподозрить в нем прибрежника -- сына скалистых берегов страны Камней. Общины, живущие у побережья, кормились рыбной ловлей и разбоем. Они слыли искусными мореходами, и особо ценились у них дети, энергия Ци которых обладала элементами воды или ветра. Этот прибрежник обладал обоими ключевыми элементами и, манипулируя ими, приводил в движение лед. Целые пласты снега перед идущим по дороге человеком сминало до схожести с каменной плитой. По этим ледяным плитам уже спокойно шли кони и мулы с шипованными подковами, которых вела обслуга каравана.

Караван прошел, а еще через полчаса на дороге появился конный отряд. Женщина в богатой одежде и легких латах скакала на зубастом боевом коне и была окружена четверкой воинов, тоже верхом на жутких боевых монстрах, больше похожих на носорогов, чем на лошадей.

Демоница остолбенела, увидев их. Она-то, выслушав рассказ Йоши, возомнила себе несчастную, пухленькую девочку в прыщах или болезненных пятнах от долгого неподвижного сидения взаперти, но...

Таюра рванула поводья, остановила коня и соскочила наземь. Лед ощутимо дрогнул, когда покрытые шипами подошвы латных сапог принцессы ударили в полотно дороги.

Демонице не потребовалось разыгрывать страх, когда великанша направилась к ней. Чудовище упало ниц перед человеком и затряслось в неподдельном ужасе. Теперь-то лиса поняла, что подразумевала Йоши под "не наградили ее приятной внешностью". Печальный эффект измененного генома. Нередко случалось так, что девочки, рождающиеся в семьях грозных гигантов-мечников, наследовали внешние черты своих отцов, а не матерей и были мало похожи на женщин внешне. Обычно такие девочки становились солдатами наравне с мальчиками и были... даже свирепее и жестче их.

– Вы посмотрите, друзья!
– Таюра, желая показать добычу спутникам, схватила Кицунэ за волосы и рывком подняла ее так, что оборотница буквально повисла у нее на руке.
– Дичь сама вышла нам навстречу! Какое разочарование! Я надеялась на интересную погоню. Ты, падаль! Отвечай, где тот слабак и недоумок, что помог тебе сбежать?

Великанша разжала пальцы. Оборотница упала на лед, больно ударившись локтями и коленями.

Неудивительно, что принцесса, знавшая дочь главного торговца города в лицо, приняла бродяжку за свою жертву. Кицунэ ведь, подобно своему прообразу из сказок, могла не только менять облик по своему желанию, но и копировать чужой. Оборотница все объяснила Йоши перед тем, как начать превращение, и все же девушка испуганно вскрикнула, когда странная незнакомка убрала руки от лица и дочь торговца увидела перед собой свою точную копию.

– Кицунэ-сама...
– разумеется, в стране Камней редкий человек не слышал историй о златохвостом демоне, объявившемся на востоке.
– Это действительно... вы?

– Да, это я, - оборотница улыбнулась растерянным людям.
– И я помогу вам.

Теперь одетая в лохмотья копия преследуемой женщины лежала перед преследователями, а двое беглецов, прячась за скалами, издали наблюдали за происходящим.

– Казуки-сан, он...
– плача у ног великанши, сказала демоница.
– На нас напали бандиты... Казуки-сан защищал нас, но их было четверо, и они убили Казуки... а меня ограбили, избили и бросили у дороги.

– Что это на тебе за лохмотья?
– Таюра вынула нож и с отвращением пошевелила его клинком рванье, в которое была одета оборотница.
– С бандиткой одеждой поменялась? Повезло тебе, что среди них была женщина. Поэтому и насиловать тебя не стали. Хоть честь сохранила! Или все-таки поиграли с тобой? Ха, да наплевать! Не надейся что своими бедами ты разжалобишь меня и заставишь быть милосердной!

– Я и не надеюсь, - продолжала плакать оборотница.
– Казуки... Казуки мертв! Прошу вас, Таюра-химе... изуродуйте мое лицо, чтобы ни один мужчина больше не взглянул на меня! Если не Казуки... то пусть больше никто не смотрит...

– Ты что, действительно его любила? Какой идиотизм! Любовь -- изобретение подлецов и лицемеров, как доказал тот паршивый пес, что сумел подольститься ко мне, себе на беду! Ты даже забавна, дочь торговца. Хорошо, если ты желаешь, я сделаю так, чтобы на тебя никто никогда не посмотрел без содрогания!

Принцесса вновь ухватила оборотницу за волосы, завернула ей голову, и Кицунэ закричала от боли, когда клинок остро отточенного ножа дважды полоснул ее лицо.

Нож Таюры оставила глубокие раны, принцесса была уверена, что шрамы будут жутки. Кицунэ хрипела и содрогалась от боли, но ей было легче от сознания того, что она спасла от этой пытки девушку, для которой подобные ранения точно не обошлись бы без тяжелых последствий. Лицу оборотня ничего не угрожает, но страшно подумать, что было бы после такого кошмара с лицом Йоши.