– Уже можешь. Читай, - разрешил я и откинулся на спинку любимого кресла. По-прежнему уставший, вялый, но уже достаточно отдохнувший, чтобы не убивать за малейшее вторжение в свои драгоценные расчеты.

– Как прикажете... ну... гм... значит, это...
– прокашлялся осколок, словно собираясь с мыслями. Или же, что вернее, торопливо взламывая магическую защиту письма.
– Если в двух словах, то там написано, что многоуважаемый мастер Лиурой собирается в самое ближайшее время нас навестить...

– Замечательно, - непроизвольно зевнул я, мысленно отметив новый талант своего артефакта. Лиурой, если только узнает, лопнет от зависти. Или удавится со злости. Что, кстати, более предпочтительно, поскольку позволит сохранить его внутренние органы в целости и откроет почти безграничные просторы для удовлетворения моего научного интереса.

– ...и поэтому просит открыть телепорт в замок господина графа Экхимоса, координаты которого прилагает в письме...

– Еще лучше, - благодушно кивнул я.
– Не придется рыться в справочниках, чтобы отыскать точку выхода. Когда он соизволит притащить сюда свою "светлую" милость?

– Сегодня вечером, - тихонько пискнуло у меня в кармане и тут же пугливо замолкло.

Я сладко потянулся.

– Ну и чудесно. Я буду безмерно рад видеть господина мага вместе с графом. Возможно, их заинтересуют новые артефакты, которые я недавно отыскал на дне одного занимательного, прекрасно известного мастеру Лиурою сундука.

– Так им и передать?
– несколько обескураженно уточнило зеркало, явно не понимая причины моего хорошего настроения.

– Угу. Я сейчас черкну пару строк, а Бескрылый пусть мотанется через портал с запиской для графа. Думаю, мое предложение ему понравится.

– Как прикажете, хозяин. Что-нибудь еще?

– Нет... то есть, да. Там на кухне осталось что-нибудь перекусить?

– Велеть вам подать ужин сюда?
– чопорно осведомилось зеркало тоном опытного дворецкого.

– А что, сейчас время ужина?
– неприятно удивился я.

– Да, хозяин. Вы проспали вчерашний день, сегодняшнее утро, день и почти весь вечер. Снаружи давно стемнело.

Я досадливо крякнул.

– А вот это скверно. Значит, у меня осталось совсем немного времени, чтобы подготовиться... нет, ужина не надо - я уже не успею. Лучше разбуди горгулий и узнай, есть ли у них для меня новости.

– Новостей пока нет, - так же чопорно известило меня зеркало.
– Прошлой ночью они обследовали юго-западное направление, но в той стороне третьего алтаря не обнаружилось.

Я поморщился и резким движением поднялся из-за стола.

– Пусть ищут у соседей.

– Хорошо. Я передам. Что насчет умертвия в вашей сокровищнице?

– А что не так с Резвачом?

– Он голоден, хозяин. Вы слишком давно не кормили его по-настоящему.

– Он же подпитывается от меня, - буркнул я, вспомнив о неприятном.

– Да, - согласилось зеркало.
– Но во время сна связь с умертвиями ослабляется, поэтому подпитка почти исчезает. Даже у меня. А поскольку на этот раз вы проспали довольно долго, то умсак успел проголодаться и сейчас... простите... ведет себя довольно буйно. И скоро начнет привлекать к себе внимание.

Я озадаченно почесал затылок.

Мда... об этом я как-то не подумал. Не до того было. Но мысль, как ни странно, интересная - если я найду способ использовать сон для обрыва связи не только с собственной нежитью, но и с брошенными в запале проклятиями... хотя бы на какое-то время... то, возможно, мои проблемы решатся гораздо быстрее и легче, чем казалось раньше.

Мое лицо внезапно озарилось довольной улыбкой.

– Ну конечно! И никакой проекции не надо!

– Вы это о чем?
– беспокойно переспросил осколок.

– Ни о чем, - промурлыкал я, решительно направившись к выходу.
– Посмотри-ка лучше: кухня сейчас свободна? Мясо там есть?

– Э... да, хозяин. Повар совсем недавно достал из подвала свиную тушу.

– Замечательно. Умсака я сегодня покормлю сам, а ты вылови нашего призрака и передай, что он мне скоро понадобится.

– Конечно, хозяин, - недоуменно отозвалось зеркало и больше меня не тревожило.

* * *

На лице у нашего повара появилось очень странное выражением, когда я ввалился на кухню и, завидев лежащую в сторонке свиную тушу, радостно улыбнулся. Вероятно, улыбка эта была больше похожа на голодный оскал вурдалака, да и сам я выглядел довольно... специфически: всклокоченный, бледно-зеленый от недосыпа, в мятой одежде и с трясущимися, как у запойного пьяницы, пальцами, покрытыми подозрительными черными кляксами.

Наверное, мое возвращение после почти недельного отсутствия оказалось для слуг слишком внезапным, а внешний вид отдавал изрядной сумасшедшинкой, однако здоровяк не посмел задать ни единого вопроса и лишь молча посторонился, без возражений позволив мне цапнуть торчащую кверху свиную ногу, чтобы оттащить тяжелую тушу к выходу.