– Проникаю сквозь стены, вижу магические и механические ловушки, не поддаюсь наведенной магии, умею влиять на небольшие предметы...
– послушно перечислил дух, - ...в пределах замка могу следить за множеством вещей и даже выполнять простейшие охранные функции. Но к магии в полном смысле этого слова абсолютно не способен. Моя цель - оберегать и стеречь. Другого я не умею. А вот внешний облик могу взять любой, но хотел бы, если позволите, оставить этот... я, как выясняется, привязчив к выбранному образу. Так же, вероятно, как и вы.

– Не возражаю, - отмахнулся я, сделав мысленную зарубку в памяти.
– Что еще?

– Кажется... ничего, - недолго поразмыслив, ответила гусеница и смешно наморщила нос, отчего пенсне накренилось и чуть не сползло по склизкой морде вниз. Пришлось срочно отращивать лапу и водружать его на место.
– Но у меня пока не было достаточно времени для того, чтобы испытать себя в полной мере... хозяин, а можно вопрос?

Я рассеянно кивнул.

– Валяй.

– Почему ваша служанка каждую ночь так горько плачет?

Я нахмурился.

– Что?

– Эта девочка... Лиш, кажется?
– послушно повторила гусеница.
– Я слежу за ней уже несколько дней, и у нее все время глаза на мокром месте.

– Не бери в голову, - нахмурился я, вспомнив о неприятном.
– Она всего лишь провинилась.

– Да?
– усомнился призрак.
– Так это вы ее наказали?

Я нахмурился еще больше.

– Нет... не успел.

Гусеница воззрилась на меня с таким изумлением, будто только сейчас узнала, что она - привидение.

– Тогда почему она такая несчастная?! И почему каждую ночь я вижу ее в Южной башне стоящей у открытого окна?

– В Южной?
– насторожился я.
– Что Лиш там забыла? Башня же не достроена.

– А я о чем говорю? Там же на доски ступить страшно - вот-вот провалятся! А она гуляет в темноте... без света... словно испытывает свою удачу. Вот и сегодня опять ушла...

С грохотом отодвинув кресло, я резкими движением поднялся из-за стола и, повернувшись к приоткрытому окну, рявкнул:

– Бескрылый!

– Я все слышал, господин, - тихо прошелестела слетающая с парапета горгулья.
– Не извольте беспокоиться - я не дам ей сделать глупость.

– Ты знал об этом?!

– Я присматривал за ней, хозяин, - уклончиво отозвалась тварь и окончательно растворилась в темноте, пока я не вздумал переломать ей крылья.

Нет, это надо?! МОЯ личная служанка... единственная смертная, добровольно согласившая лечь на мой алтарь... глупо рисковала собой, не спросив на то моего разрешения! Кто ей позволил, в конце-то концов?! Она что, решила испортить сразу несколько важных, хоть и отложенных на время, экспериментов?! А как же эликсиры, которые я планировал испробовать на ней, чтобы выяснить возможные побочные эффекты? А мои планы, в которых ей отводилась роль согласного на все добровольца? Мои записи, которые она всегда сортировала в идеальном порядке и так, что их даже не нужно было проверять? А обязательный завтрак, который я больше никому не доверял готовить? А уборка в замке? А все остальное, за что она взялась и вдруг посмела не довести до конца?..

Нет, я этого так не оставлю.

Мало того, что она осмелилась следить за мной и выставлять какие-то условия... мало того, что я забыл ее за это наказать и неоправданно долго терпел эту самодеятельность... так теперь она решила зайти еще дальше и проверить границы моего терпения!

Поджав губы и недобро сузив глаза, я быстро вышел из кабинета и, не теряя времени даром, помчался во внутренний двор, на ходу доставая из-под помятого ворота цепочку с ключом-активатором. Привидение безмолвной тенью следовало по пятам и только удивленно округлило глаза, когда по моему знаку телепортационная арка неярко засветилась.

– Хозяин, вы что, собираетесь...?

– Так быстрее, - хмуро буркнул я и пропал в мареве телепорта. А мгновением позже вышел на верхнем этаже продуваемой всеми ветрами башни. Почти сразу пошатнулся от особенно сильного порыва, который в отсутствии крыши вполне мог сбить с ног даже моего упитанного повара. Вовремя уцепившись за недостроенную колонну, помянул про себя нерасторопность рабочих, а затем заметил стоящую у самого края пропасти, испуганно обернувшуюся фигурку и глухо рыкнул:

– Ты что тут делаешь?!

– Г-господин...
– пролепетала девчонка, в ужасе поднеся ладони ко рту. Мелкая, худосочная, в одном только легком платьице, в котором насмерть замерзнуть можно. С растрепанными волосами, разметанными сильным ветром по плечам. Дрожащая от холода. Посиневшая вся. Но зачем-то пришедшая сюда на пороге ночи и теперь тщетно пытающаяся спрятать следы недавних слез на побледневшем, расстроенном лице.

– Ты что тут забыла?!
– свирепо прорычал я, слыша злорадное завывание ветра среди оголенных балок.
– Совсем с ума сошла?! Ночью! Без света! Решила убиться моим врагам на радость?! Или собралась отказаться от своего слова?! Тоже захотела сбежать?!