— А моя мама сейчас на ферме, — неожиданно сказала Маша. — А в обед доярки поедут на дойку на Парцу! Там у реки стадо пасется. Пойдем туда?

— Чего я там не видел?

— Искупаемся.

— Я вчера купался.

— То было вчера, а то сегодня. Каждый день будешь купаться, никакая болезнь не пристанет. Закалишься.

— Ну ладно, пойдем! — согласился Сашка.

Когда Сашка с Машей пришли к реке, солнце поднялось уже к зениту и жарило так, будто блины пекло.

В воде плескалось много ребятишек. На приречном лугу паслись колхозные коровы. С ними были пастухи. Но доярки еще не пришли. Маша разделась и с ходу бултыхнулась в воду. Она поплыла свободно и легко, как рыба.

Сашка с Йондолом перебрались на другой берег. Там в воде, под крутым обрывом, жили раки. Сашка нырял, извиваясь как вьюн, долго не всплывал, а когда появлялся, в его руке трепетал рак. Сашка перебрасывал его через реку к Маше. Два раза он не рассчитал свои силы, и раки, не достигнув берега, шлепнулись в воду. Остальные благополучно приземлились на другом берегу поблизости от Маши.

Потом Сашка развел костер и сварил раков. Он ел их с удовольствием, извлекая из клешней и раковой шейки нежное вкусное мясо. А Маша едва попробовала и отказалась.

— А я люблю раков! — признался Сашка.

Наевшись вдоволь, он собрал оставшихся раков в кучку.

— Это для папы, — сказал он.

— А твой отец ест раков?

— О-о, еще как!

И Сашка стал складывать раков за пазуху.

— Ой, какие большие жуки! — послышался поблизости голос.

Это был голос тети Анюты.

Сашка с Машей так увлеклись своим делом, что не заметили, как появились доярки.

— Это не жуки, а раки, — пояснил Сашка. — Попробуйте, тетя Анюта. Вкусные…

Анюта Офтина замахала обеими руками и попятилась.

— Ты одурел, что ли? Такую пакость есть…

— А мы ели с Машей.

Тетя Анюта с неодобрением посмотрела на дочь.

— Маша, это правда, и ты ела?

— Мама, я только попробовала. А раки — не дрянь. Сашкин отец тоже их ест.

Это совсем вывело из себя Офтину.

— Сашкин отец, поди, и змею слопает. И ты, на него глядя, будешь? Не смей больше дотрагиваться до них. Слышишь?

Йондолу, наверно, не понравилось, что тетя Анюта повышает голос. Он залаял на нее, будто хотел сказать: «Перестаньте ругаться».

А Сашка шлепнул собаку по спине, позвал:

— Пойдем, Йондол, папу раками угостим…

БЕДА

Стропила недостроенного коровника, точно чьи-то гигантские ребра, показались издалека. Чуть поодаль кучкой стояли плотники, о чем-то разговаривали. Когда Сашка приблизился к ним, они замолчали.

— А мой папа где? — спросил Сашка невысокого седовласого старика. Он знал его. Когда Сашка приходил к отцу, тот всегда просил подать ему какой-нибудь плотничий инструмент.

— Да недавно был здесь… — старик хотел что-то еще сказать, но, посмотрев на товарищей, смолк.

— Это дело не скроешь, Митрий Петрович, — сказал один из плотников, придерживая в руке топор. — Говори правду.

Дед Митрий подошел к Сашке, озабоченно молвил:

— Понимаешь, заболел твой отец. В ковляйскую больницу отвезли его на машине…

— Как заболел? — не понял Сашка. — Когда утром из дома уходил, он здоров был.

— Дома не болел, а здесь вот случилось… — Старик положил руку на плечо мальчишки, сказал серьезно: — Вот что, Саша, ты уже не маленький, буду с тобой откровенен. С крыши коровника упал твой отец, сломал ногу. Вот такие, брат, дела. Долго придется ему лежать в больнице.

Сашка остолбенел. Отец упал с крыши коровника, сломал ногу? Как же он упал? Сколько раз на крышах работал — никогда не падал. А теперь… Что же делать?

Дед Митрий по-отечески похлопал его по плечу и стал успокаивать:

— Не горюй. Вылечат. А тебя одного не оставим. Так мы всей бригадой решили. Хочешь, со мной будешь жить? Дом у меня просторный. Места хватит. Телевизор хороший — «Чайка». Скучать не будешь. С внуком моим подружишься. Тебе, надеюсь, он понравится. Пойдем! Вот дела закончим — и айда ко мне!

— Я из своего дома никуда не уйду, — сказал Сашка и нежно посмотрел на Йондола. Тот будто понял, о чем он говорит, одобрительно заюлил хвостом, положил лапы Сашке на грудь.

— Одному и в своем доме не сладко, — не сдавался дед Митрий. — А кто тебе варить будет? Сам? Ой-ли?!

И, будто все решено, старик хлопнул Сашку по плечу:

— Не хочешь сейчас идти со мной, приходи позже. В Ковляе с краю второй дом. Спросишь, где дед Митрий живет, любой покажет. Лады?

— Спасибо, дед Митя… — Сашка опустил голову, помолчал, потом сказал рассудительно: — Из дома уходить мне никак нельзя. Хозяйство ведь не бросишь.