– Все это очень хорошо, Питер, но бедного старика взаправду убили.

– Сердце мое, я это знаю. Но пока мы не поймем, как именно, все теории стоят одна другой. В этом проклятом мире наш удел – либо смеяться, либо вечно плакать. Мне тошно при мысли о том, что я мог спуститься в тот подвал, сразу как мы приехали. Тогда бы мы справились гораздо лучше – все было бы нетронуто, улики на местах и никакие Раддлы, Паффеты и Уимзи не шастали бы по дому, переворачивая все вверх дном. Господи! Еще никогда я не проводил ночь так бездарно!

Если он хотел ее рассмешить, на этот раз результат превзошел все надежды и мечты.

– Бесполезно, – сказала Гарриет, наконец успокоившись. – Никогда, ни за что мы не будем ничего делать как люди. Мы всегда будем смеяться, когда надо плакать, и заниматься любовью вместо работы, и станем предметом сплетен и героями скандалов. Перестань! Что скажет Бантер, если увидит, что у тебя все волосы в пепле? Лучше одевайся и взгляни в лицо обстоятельствам. – Она вернулась к окну. – Смотри! По дорожке идут два человека, один с фотоаппаратом.

– Дьявол!

– Пойду их развлекать.

– Не ходи одна, – рыцарски сказал Питер и спустился следом.

Бантер, стоя в дверях, вел безнадежную словесную баталию.

– Ничего не выйдет, – сказал Питер. – Убийство просочится. Здравствуйте! Ах, это вы. Салли, да? Так-так. Вы трезвы?

– К сожалению, – ответил мистер Солком Гарди, с которым Уимзи водил дружбу. – Как стекло. Нет ли у вас чего-нибудь, старина? После того, как с нами обошлись во вторник, с вас причитается.

– Виски этим джентльменам, Бантер. И добавьте в него лауданум [206] . А теперь, дети, не будем тянуть время, потому что дознание в одиннадцать, и в халате я туда явиться не могу. Зачем пожаловали? “Роман в высшем обществе” или “Таинственная смерть в гнездышке новобрачных”?

– И то и другое, – с ухмылкой ответил Гарди. – Думаю, нам лучше начать с поздравлений и соболезнований. Написать, что вы оба удручены? Или, наоборот, следует сообщить великой британской нации, что вы безоблачно счастливы вопреки неблагоприятным обстоятельствам?

– Будьте оригинальнее. Напишите, что мы деремся как кошка с собакой и маленькое детективное расследование – единственное, что может скрасить свинцовую скуку.

– Это была бы отменная статья, – с сожалением покачал головой Гарди. – Как я понял, вы работаете в паре?

– Даже и не думаем. Этим полиция занимается. Скажите, когда хватит.

– Большое спасибо. Ваше здоровье! Конечно же полиция – официально. Но, черт возьми, у вас должен быть личный интерес к этому делу. Ну же, Уимзи, взгляните на вещи с нашей колокольни! Это же событие века. Знаменитый сыщик-любитель женится на писательнице, сочиняющей детективы, и в брачную ночь находит труп.

– Мы его не нашли. В этом вся загвоздка.

– Ага! А почему?

– Потому что наутро мы вызвали трубочиста, и в суматохе все улики были уничтожены, – сказала Гарриет. – Лучше мы вам сами про это расскажем.

Она взглянула на Питера, тот кивнул. “Лучше мы, чем миссис Раддл”, – подумали оба. Они постарались изложить всю историю как можно короче.

– Можно ли сказать, что у вас есть версия преступления?

– Да, – ответил Питер.

– Отлично!

– Моя версия – это вы, Салли, подбросили труп ради красивого заголовка.

– Жалею, что не додумался. И больше ничего?

– Говорю вам, – сказал Питер, – улики уничтожены. Откуда взяться версии, если нет улик?

– Скажу начистоту, – добавила Гарриет. – Он буксует.

– Как увязший в грязи автомобиль, – подтвердил ее муж. – И жена моя буксует. И это единственное, в чем мы заодно. Когда мы устаем бить посуду, то принимаемся высмеивать буксовку друг друга. Полиция тоже буксует. Либо готовится со дня на день произвести арест. Одно из двух, сами выбирайте.

– Что ж, – сказал Салли, – все это чертовски досадно и неприятно, да еще и я вам надоедаю, но ничего не могу поделать. Можно мы сделаем снимки? Живописная тюдоровская ферма с настоящими балками, восхитительно деловая невеста в твидовом костюме, а жених вылитый Шерлок Холмс. Вам бы трубку и унцию табаку.

– Или скрипку и кокаину? Поторопитесь, Салли, давайте заканчивать. И послушайте, старина, – я понимаю, вам надо зарабатывать на хлеб, но, ради бога, проявите немного такта.

Солком Гарди, чьи фиалковые глаза лучились искренностью, обещал, что проявит. Но Гарриет чувствовала, что интервью их обоих сильно подкосило, причем Питер пострадал сильнее. Он тщательно выбирал слова, а в легкомысленном тоне голоса звенели хрупкие стеклянные ноты. И это еще только начало. Внезапно решившись, она вышла из комнаты вслед за журналистами и прикрыла дверь.