Шрифт:
Небольшой всплеск эмоций, вызванный показаниями Селлона, разбился о неколебимое бесстрастие мистера Кирка, который очень медленно и в мельчайших подробностях описал расположение комнат в доме, характер запоров на дверях и окнах и то, как трудно было установить факты из-за беспорядка, вызванного (совершенно неожиданно, но очень некстати) прибытием новых обитателей. Следующим свидетелем была Марта Раддл. Она пребывала в сильном волнении и очень стремилась помочь правосудию. Это стремление ее и погубило.
– …до того ошарашена, – говорила миссис Раддл, – что пальцем ткни – я там же бы и грохнулась. Приехали среди ночи, так сказать, а машина до того громадная, отродясь таких не видала, разве только в кино, божечки, что? Говорю, сперва не по верила ему, сэр, да и кто бы поверил-то, говорю же, вылитые артисты, извиняюсь, еще б я не обшиблась, ведь автомобиль-то страх какой, а леди в шубе, а у джентльмена в глазу стекло, как у Ральфа Линна [210] , а больше ничего и не разглядеть в такой…
210
С этим актером, прославившимся в амплуа богатого болвана с моноклем, Уимзи сравнивают не впервые: в романе “Убийству нужна реклама” одна из героинь характеризует его как “нечто среднее между Ральфом Линном и Берти Вустером”.
Питер обратил монокль на свидетельницу c таким свирепым изумлением, что хихиканье переросло в громкий смех.
– Будьте любезны отвечать на вопрос, – досадливо сказал мистер Перкинс. – Вы удивились, услышав, что дом продан. Пожалуйста, опишите, в каком со стоянии вы нашли дом.
Из вороха не относящихся к делу сведений коронер выудил факт, что постель была застелена, на столе находились остатки ужина, а дверь в погреб стояла распахнутой настежь. С усталым вздохом (потому что был сильно простужен и мечтал скорей закончить и добраться до дому) он спросил свидетельницу о событиях позапрошлой среды.
– А как же, видела я Джо Селлона, – сказала миссис Раддл. – Не полицейский, а загляденье – такими словами ругался, что приличной женщине слушать-то совестно, оно и понятно, что мистер Ноукс захлопнул окно у него перед носом…
– Вы видели, как он это сделал?
– Да вот как вас вижу, так и видела. Стоял там, в руке подсвечник, что ж его не видеть-то, и смеялся, аж чуть не лопнул, еще бы – Джо Селлон до того потешный был. Я себе и говорю – хороша из тебя полиция, Джо, а я и раньше это знала, ведь без меня ты бы нипочем не дознался, кто покрал курей у мисс Твиттертон…
– Мы сейчас расследуем не это, – начал коронер. Но тут вновь поднялся мрачный присяжный и сказал:
– Жюри присяжных хотело бы знать, слышала ли свидетельница, из-за чего была ссора.
– Слыхала, – ответила свидетельница, не дожидаясь реплики коронера. – Из-за жены евонной, вот из-за чего, а я так скажу…
– Из-за чьей жены? – спросил коронер. Зал зашелестел в предвкушении.
– Джо, конечно. “Что ты с моей женой сделал, старый мерзавец?!” – он кричал и еще прибавил пару слов, об которые я язык марать не стану.
– Это ложь, сэр! – взвился Джо Селлон.
– Ну-ну, Джо, – сказал Кирк.
– Мы вас выслушаем сию минуту, – сказал мистер Перкинс. – Итак, миссис Раддл, вы уверены, что слышали эти слова?
– Скверные слова, сэр?
– Слова “что ты сделал с моей женой?”.
– А, это – это я слыхала, сэр.
– А какие-либо угрозы?
– Н-нет, сэр, – с сожалением сказала миссис Раддл, – только то, что мистеру Ноуксу гореть в нехорошем месте, сэр.
– Очень хорошо. Говорилось ли о том, каким образом он туда попадет?
– Сэр?
– Упоминалась ли смерть или убийство?
– Сама не слыхала, сэр, но ни капельки б не удивилась, если б он сказал, что убьет мистера Ноукса. Ни капельки.
– Но на самом деле вы ничего подобного не слышали?
– Нет, не скажу, чтобы слыхала.
– И когда мистер Ноукс закрыл окно, он был жив и здоров?
– Да, сэр.
Кирк перегнулся через стол и зашептал что-то коронеру, после чего тот спросил:
– А дальше вы что-нибудь слышали?
– Не хотела я дальше ничего слышать, сэр. Только слышала, как Джо Селлон лупит в дверь.
– Вы слышали, как мистер Ноукс его впустил?
– Впустил?! – вскричала миссис Раддл. – Это зачем же мистеру Ноуксу его впускать? Мистер Ноукс нипочем не впустил бы никого, кто крыл бы его такими словами. Он страсть боязливый был, мистер-то Ноукс.
– Понятно. На следующее утро вы пришли к дому и вам никто не ответил?
– Так. Я и говорю себе: мистер Ноукс-то небось в Броксфорд уехал…
– Да, вы нам это уже говорили. И несмотря на то что накануне вечером вы слышали ужасную ссору, вам не пришло в голову, что с мистером Ноуксом могло что-нибудь случиться?