На этом счастье кончилось. Все мы - и я, и мародеры - увидели, что ствол встал на затворную задержку. Те, кто хоть мало-мальски знаком с огнестрельным оружием или хотя бы смотрел голливудские боевики, знает, это - верный признак отсутствия патронов в обойме.

Поняв, что ситуация поменялась в его сторону, Кисель с голыми руками бросился на моего спасителя, который, кстати, ниже его на голову и уже в плечах, намереваясь дотянуться ему до горла, повалить и придушить, но парень непрост, ох как непрост.

Бросая ставший бесполезным пистолет, он выхватывает мачете из ножен за спиной, словно ниндзя, и, не останавливая движения, наносит сокрушительный удар не успевшему затормозить и увернуться, а возможно ничего и не понявшему Киселю. Главарь банды мародеров падает поверженным к его ногам с почти отрубленной головой, из раны огромными фонтанами хлещет кровь.

За те пять секунд, которые все это происходило, Шпала не пошевелился, только глаза его выпучились так, что я опасался, как бы они не выпали, и колени сильно затряслись. Эх, руки у меня связаны, повезло ему. Не знаю, откуда взялось во мне столько злобы, но в тот момент я бы точно пару раз "воспитал" его соей арматурой, которую покойный Штырь у меня так невежливо отобрал.

Тут Шпала вдруг снова завизжал, бросил мой рюкзак, развернулся и неуклюже побежал прочь, падая и смешно размахивая руками. А мой неведомый спаситель спокойно наклонился, вытер окровавленное мачете о куртку Штыря и повернулся ко мне.

Я в тот момент выглядел ну просто шикарно. Весь потрепанный, с разбитой рожей ,опухшим глазом и рассеченной бровью, я трясся, как осиновый лист, от дикого выброса адреналина. Мне приходилось видеть мертвых людей, я видел, как люди погибают, но чтобы вот так, прямо рядом со мной.. Такого еще не было. К тому же, я до сих пор так и не съел ничего, кроме двух растаявших шоколадок в магазине.

Тем временем спаситель подошел ко мне и перепилил мачете путы на руках. Разминая запястья, я вдруг неожиданно для себя самого начал задавать вопросы::

– Почему ты спас меня? Как тебя зовут?..

Я бы и дальше вместо благодарности задавал вопросы, сказывался шок, но парень прервал меня:

– Быстро бери свои вещи, нам надо уходить.

Я послушался, быстро подобрал рюкзак, мой новоиспеченный спутник тоже откуда-то достал свои вещи, подобрал пистолет, сунул его в кобуру на поясе, бросил "Иди за мной и помалкивай", и, не дожидаясь моей реакции, быстро потрусил вглубь переулка. Я подобрал арматурину и поспешил следом. Но, не успели мы добежать до следующей улицы считанные метры, как навстречу нам выбежал привлеченный шумом мародер, вооруженный арбалетом.

Мой спаситель среагировал молниеносно. Он резко метнул мачете в грудь нападавшего (я, если честно, вообще не представлял, как можно результативно метнуть мачете) и отшатнулся вбок. Поэтому выпущенная мародером стрела не попала ему в голову, как было задумано, а лишь воткнулась в ногу. Он зарычал от боли и завалился набок. Мачете тоже не сильно навредило мародеру, как выяснилось позже, на том был кольчужный бронежилет. Лежа на земле, парень прохрипел мне:

– Добей!

Я не сразу понял, не успел даже подумать. Получилось как с той пачкой мыла, только в этот раз это было на руку. Я еще не сообразил, чего от меня требуют, а ноги уже сделали пару шагов, руки занесли арматуру и с разгону опустили ее на голову лежащему на земле мародеру, уже почти готовому выстрелить снова.

Во все стороны полетело месиво из проломленного черепа, мародер обмяк и уронил арбалет. Я отшатнулся, как сумасшедший посмотрел на свои руки, до боли впивающиеся в ржавую арматуру, на развалившийся, как арбуз, который уронили на асфальт, череп врага и весь затрясся, поняв, что я сделал.

Я убил человека.

Я УБИЛ ЧЕЛОВЕКА!!!

Ноги стали будто ватные, подкосились, окровавленная арматура выпала из рук. Я осел на землю, схватил себя за голову. Я ничего не видел и не слышал, кроме месива, в которое превратилась голова напавшего на нас бандита. В которое превратил ее я. "Вставай! Живее!", орал кто-то сзади. Я понял, что это мой спутник. "Он ранен. Ему надо помочь", безразлично пронеслось в голове. "Ты что, оглох? Помоги же!", раздалось сзади, и этот крик, полный боли, вернул меня к жизни. Я развернулся и быстро подбежал к раненному, опустился рядом с ним на колени.

То, что было дальше, я помню смутно. Я накладывал жгут, вытаскивал стрелу, бинтовал рану трясущимися руками. Потом тащил своего спасителя на носилках из наших курток к окраине города около часа без остановки. У него началась лихорадка, он бредил, я колол жаропонижающее из его же запасов, опять тащил. В глубине души я понимал: стрела ядовитая, а все мои действия - бессмысленны, я не смогу помочь. Но я упрямо пер носилки, пока уже в районе огородов и маленьких частных домиков он, снова придя в сознание, не попросил меня остановиться.