— Ты можешь мне сказать, что находится за этими водами? — прозвучал мальчишеский голос у него за спиной.

— Нет, — ответил торговец, поворачиваясь к Уберто. — Я думаю, никто не знает, что скрывается за горизонтом.

Мальчик ласково улыбнулся. В первый раз Игнасио не сумел ответить на его вопрос. Потом он пришел в восторг от того, как поднимаются и падают волны, перевел взгляд направо и стал их рассматривать.

— Куда мы направляемся? — спросил он.

— Мы только что миновали Лиссабон. Корабль будет идти вдоль берега до Гибралтара, потом остановится в Марселе, после этого причалит в Генуе. Оттуда мы по суше доедем до Венеции.

Игнасио посмотрел на лоб мальчика и сказал:

— Покажи мне свою рану. Болит?

— Нет, не болит, — ответил Уберто. — Я поранился в Компостеле — упал, когда пытался убежать. Это только царапина.

— Кажется, она заживает. Но шрам все равно останется, — сказал Игнасио, отбрасывая прядь волос со лба Уберто.

После многих дней пути Асклепий из Малабаты доехал до места назначения. Он остановил лошадей и, расправляя спину, взглянул на сельский дом, стоявший посреди имения. Ему было неприятно покинуть свою библиотеку, и за время поездки много раз хотелось повернуть назад, возвратиться в разрушенную башню. Но теперь, обнаружив, как здесь так тихо и спокойно, он захотел ехать дальше.

Оказавшись перед домом, он оглянулся вокруг. Утренний свет золотил его лицо.

Он увидел старую цыганку, которая развешивала на солнце белье, и мягко спросил ее:

— Извините, это не дом донны Сибиллы?

— Для кого да, а для кого и нет, — ответила не склонная никому верить служанка. — Кто желает ее видеть?

— Я друг Игнасио из Толедо.

Услышав это, женщина сначала помрачнела и недоверчиво посмотрела на подозрительного незнакомца, потом сделала ему знак подождать, стала громкими криками звать хозяйку, вошла в дом и скоро вернулась вместе с красивой женщиной. Она была изящна, как высокородная дама, но, очевидно, скрывала печаль из-за очень недавнего горя или утраты.

Сибилла посмотрела на незнакомца, но обратилась не к нему, а к служанке:

— Нина, ты спросила у этого человека его имя?

— Я Асклепий из Малабаты, врач, — ответил старик, не дожидаясь, пока цыганка заговорит. — Я принес вам новости о вашем муже, Игнасио Альваресе.

Сказав это, Асклепий начал сгибаться в поклоне перед хозяйкой дома, но та остановила его:

— Встаньте, Асклепий из Малабаты. Простите, что я в таком замешательстве, но я не привыкла принимать посланцев моего мужа. Он предпочитает скрываться от всего мира.

— Это верно, госпожа, но я принес вам надежду, — ответил бербер, глядя в недоверчивое лицо Сибиллы.

В конце августа после заката еще долго было жарко. Душная мгла накрывала улицы Тулузы и бесстрастные лица статуй двенадцати апостолов у входа в собор Святого Сернена.

Вивьен де Нарбон остановился перед внушительным зданием собора и взглянул на острый верх восьмиугольной башни и на круглое резное окно в форме розы на западном фасаде.

Крест — символ солнца и также символ Пути в Компостелу. Вот почему Вивьен выбрал церкви-близнецы — Святого Сатурнина, он же Сернен, в Тулузе и Святого апостола Иакова в Сантьяго — в качестве укрытий для первой и последней частей книги «Утер Венторум».

Он терпеливо дождался конца вечерней службы, а затем вошел в церковь. Сложив для молитвы руки и опустив голову, прошел через центральный неф, опустился на колени перед алтарем и со слезами на лице пробормотал «Отче наш», благодаря Господа, который спас его от преследования со стороны Зорких. Самый жестокий посланец Святой Фемы мертв! Вивьен вздрогнул, вспомнив тот день, когда этот ужасный человек гнался за ним возле монастыря Святого Михаила у Плотины, и свое падение вниз по склону с горы Пирикьяно. Больше Красная Маска никогда не будет ему угрожать! Он свободно может встретиться с Игнасио из Толедо, и никто ему не помешает.

И все это — благодаря Сципиону Лазарусу.

Отложив в сторону воспоминания о прошлом, он напомнил себе первые строки загадки о четырех ангелах, которую сам же и придумал. «Армарос спит перед глазами святого Сернена. Сатурнин прячет слова в главном алтаре Тулузы».

Вивьен точно знал, где искать. Делая вид, что молится, он вынул из рукава своей рясы нож и, зажав его между указательным и средним пальцами, он начал водить лезвием вокруг одной из плиток пола у подножия алтаря. Прикреплявший ее цемент легко крошился.

Продолжая стоять на коленях в молитвенной позе, Вивьен осторожно сдвинул эту плитку в сторону. Под ней в полу открылось маленькое углубление. Убедившись, что за ним никто не наблюдает, Вивьен опустил руку в тайник и вынул оттуда свиток пергамента. Затем вернул плитку на место, перекрестился и поднялся, вновь поблагодарив Бога.

Идя к выходу, он окинул внимательным взглядом колоннаду боковых нефов. Никто не подсматривал за ним в тени аркад. Вивьен вышел наружу, прошел мимо поставленных вокруг собора солдат, потом вынул свиток из кармана рясы, взглянул на то, что было написано на пергаменте, и улыбнулся: первая часть книги «Утер Венторум», наконец, вернулась к нему. Теперь остается только поехать в Венецию и подготовиться к встрече с Игнасио из Толедо.