– Ты удивительно эгоистичное и неблагодарное существо, Мила. Ты не испытываешь благодарности ни за спасение своей жизни, ни за ее улучшение в обмен на требование всего лишь жить по законам нашего клана. Ты даже не задумалась ни разу о том, что мы все - Марк, я и Лина, нарушили свои принципы, чтобы дать возможность тебе жить дальше. Понтифик не принимает в клан таких, как ты, бесперспективных и ненужных, - Мила с каждым сказанным Палачом словом выглядела все беспомощней - горькая правда била навзничь, - Я никогда не связываюсь с молодыми учениками. Алина… Да, ей пришлось насильно изменить твою жизнь, чтобы ты жила, какими бы мотивами она не руководствовалась. И пострадала Ветрова от этого сильнее всех, - он замолчал, давая девушке пару секунд на обдумывание сказанного, - Но тебе все равно. Тебе это не нужно, ты этого не хочешь, - мужчина поднял руку.

Девушка съежилась, ожидая удара, но Дитрих лишь пригладил свои вечно встрепанные волосы.

– Я не требую какой-либо благодарности, моя дорогая. Но оскорблений не потерплю!

…

– Ты же говорил, что любишь меня!
– выкрикнула Мила, надеясь, что все сказанное Дитрихом окажется ложью.

Григор недовольно наблюдал за тяжелым разговором, но больше не пытался вмешаться. Как только речь зашла об отношениях между Палачом и его ученицей, он попытался вообще уйти из комнаты, но Дитрих его остановил, не видя ничего тайного в разговоре с Милой.

– Дорогая, не путай, пожалуйста, любовь и страсть, - болезненно поморщился Дитрих.

– Страсть? Всего лишь страсть?
– тональность ее голоса повысилась на октаву.

Высший отвернулся от бывшей любовницы и бросил Григору:

– Марк требует наказания. Сам понимаешь, что сделает с ней он, если я передам полномочия. Поэтому — завтра с утра отвезешь ее в Мюнхен к Розалии. Она умеет правильно воспитывать молодняк.

– Нет!
– Мила испуганно схватилась за горло.

Только не к Розалии! Не к этой пышущей ненавистью вампирке!

Девушке довелось пообщаться со второй ученицей Дитриха, пока гостила в Мюнхене, и она зареклась даже на километр подходить к злобной язвительной стерве.

– Дитрих, пожалуйста, не надо к Розалии! Она же меня ненавидит!
– умоляла девушка, вцепившись в рукав Палача.

Тот слегка дернул рукой, высвобождаясь, и ответил:

– А Марк за оскорбления его будущей жены вырвет тебе язык. Регенерировать придется очень долго и болезненно. Хорошая альтернатива? Поэтому для тебя лучше будет пока покинуть Москву!

Он направился к выходу.

Нет! Нет, только не к Розалии!

Девушка не могла придумать ничего, чтобы позволило ей избежать фактически ссылки.

– Я могу изменить прошлое!
– выкрикнула Мила в глупой попытке хоть как-то заставить Дитриха изменить решение.

– Что?
– он остановился на полпути и развернулся к ученице, настороженно глядя на нее.

– Я могу, понимаешь? Могу!
– Мила всхлипнула и не выдержав, залилась слезами, - Надо только прыгнуть назад, с ткущей…

– В клане больше нет ткущей, - настороженно откликнулся Григор со своего дивана, - Последнюю изуродовали Адам с Владимиром.

Мила сквозь слезы испуганно глянула на него.

Что значит - изуродовали? Лина ничего такого не говорила.

– Лина больше не ткущая, - с нарастающим напряжением повторил Дитрих, тревожно переглянувшись со своим учеником, - Но… Как бы там ни было, сущность невозможно изменить. Нельзя снова из вампира превратиться в человека, - Он качнул осуждающе головой и повторил, - Завтра с утра - в аэропорт.

– Можно! Можно изменить и ты не помешаешь мне снова стать смертной!
– ошалело прокричала Мила, доставая из кармана носовой платок, - И у меня все получится! Я хочу обратно стать человеком!

Она кричала все громче, переходя в настоящую истерику.

– Я устала от вашего клана. От ваших идиотских законов! Я хочу быть снова нормальным человеком, женщиной в конце концов! Я хочу выйти замуж, родить ребенка! Я, в конце концов, хочу сдохнуть старой и немощной старухой! То, как я живу, это не жизнь!

Слезы лились рекой, но глаза ярко горели от ярости. Эмоции девушки были через край, она уже не следила ни за своим поведением, ни за тем, что говорит.

– Ты не сможешь мне помешать, Дитрих!

– Мила, успокойся, - испуганно поднялся Григор.

Девушка оскалилась на него и зашипела как кошка.

– Не подходи! Вы не посмеете остановить меня!

Палач качнул головой, жалея ученицу, озабоченную безумной идеей.

Почему Мила так себя ведет? Как с цепи сорвалась — оскорбила будущую супругу понтифика, забила голову сумасшедшими мыслями. Может Григор не уследил, и девчонка выпила кровь какого-нибудь ребенка?