Если забыть. Если попросить сестру заставить забыть про талант, - это получится?

Ведь тогда она не сможет ни навредить Анастасии, ни получить Откат в виде беснующегося мужа, ни…

“Ни любви с Марком. Если забудешь про свой талант, то не сможешь его использовать. А значит, блоки не сорвутся и Елиазар тебя не распознает”.

И Лина не попадет в клан.

Марк!

Сердце сдавило от невыносимой тяжести. Она сознательно отказывается от его любви.

Если Лине просто запретить искажение судьбы понтифика, то шанс на знакомство с понтификом все-таки оставался. Мизерный, эфемерный, но был.

А если девушка забудет о своем таланте вообще, то не сможет его использовать, а значит и повода для встречи не будет.

Ведь основной всплеск дара произошел именно в случае с Анастасией. Мощная вспышка насильного изменения не могла не сорвать щиты, Лина действовала тогда на максимуме своих возможностей. Дар начал фонить и именно по следам в ауре девушку нашел Елиазар.

“Значит, если я не буду знать, не буду помнить, как пользоваться своим даром, то и Настя не узнает о нем, и всего остального не произойдет”.

Катерина должна будет полностью изменить ее жизнь.

Лина только хотела порадоваться возникшей идее, как ее осенило.

Но ведь тогда Откат будет у сестры и кто знает, чем он станет?

Что же делать?

Девушка начала ходить взад-вперед, пытаясь найти выход из этой неразрешимой, как она думала, проблемы.

Вдруг в коридоре послышались быстрые шаги, в дверь напротив постучали и Марк еле слышно ответил.

Лина встрепенулась, судя по голосу мужчины, стряслось что-то серьезное. Она машинально бросила взгляд на часы перед монитором - почти два часа ночи. Кинулась к двери, приоткрыла ее, выглядывая наружу. Марк, одетый в свой обычный деловой костюм, быстро вышел из комнаты.

– Ты куда?

Мужчина остановился на лестнице и развернулся.

– В городе проблемы. Сиди дома, я скоро буду.

– Насколько все серьезно?
– спокойный голос понтифика ее не обманул.

Врать Лине он не решился.

– Достаточно, - мужчина нахмурился и добавил, - Из дома ни шагу!

Девушка с готовностью кивнула. Помощи от нее мало, тем более — не ночью же бежать к часовщице!

Марк чуть помолчал, думая, как сказать следующую новость.

Наконец решился:

– И еще… Нашли Гюнтера, - он вглядывался в лицо любимой. Как она отреагирует? Опять пожалеет или все-таки разумная справедливость, наконец, проснется.

Лина помрачнела, вцепилась пальцами в ручку двери.

– Ты будешь мстить?
– она пытливо посмотрела на него.

Марк коротко кивнул. Рассказывать подробности он не хотел, но и спускать Гюнтеру с рук все, что тот натворил, не собирался.

Девушка чуть помолчала, прежде чем правильно оформить в слова свою мысль.

– У меня будет просьба…

Но Марк не дал ей продолжить.

Неужели Лина так и будет заниматься милосердием и всепрощением? Даже в случае с Гюнтером?

– Опять жалеешь?
– обозлился он, - Не помнишь уже, что этот ублюдок с тобой делал?

– Помню, Марк, такое сложно забыть, - девушка умоляюще подняла голову, - но я помню и про Откат.

– Лина, радость моя, - понтифик подошел ближе и ласково провел пальцами по щеке девушки, - Был Откат или нет, но соглашаться на план моего братца по твоему похищению его никто не заставлял…

– Как и твоего брата выбирать именно Гюнтера.

– А к кому он еще мог обратиться?
– резонно спросил Марк, - ты доверяла безоговорочно лишь единицам.

Лина отдернула голову от его пальцев. Сейчас не время для ласк.

– А если бы Гай еще был бы жив, ты бы стал его наказывать?

Этот вопрос она никогда не задавала и прекрасно понимала, насколько он жесток.

Марк замолчал, его взгляд, казалось, вобрал в себя всю тьму.

– Не знаю, - глухо ответил он, наконец, - Но просто так бы не оставил.

– Потому что он твой брат?

– Потому что он мой брат, - повторил за ней мужчина.

Стремясь закончить неприятный разговор, он вновь развернулся к дверям.

– Я не прошу пощадить Гюнтера, Марк!
– Лина вспомнила, что так и не сказала, о чем просит, - Я прошу лишь - убей его быстро, пожалуйста! Ради меня!

Понтифик остановился у лестницы и оглянулся назад. Девушка стояла на пороге своей комнаты, хрупкая, испуганная. Марк никогда не забудет что почувствовал, когда увидел ее лежащей на полу в заброшенной хибаре, избитую, изломанную и изнасилованную, умирающую у него на руках.