– Мы не воюем с землянами, – негромко сказал Руд, замерший у входа. – Если увидишь перехватчиков – бежать. Драться со своими точно не придется.

Старик облегченно вздохнул.

– Как ты это понял? – поразился Корби. – Ты же видел только его затылок!

– Беспилотники тоже не трогать?

– На беспилотники плевать.

– Отлично, – повеселел Зэрц. – Значит, мы не воюем, но надавать подзатыльников можно... Мне нравится наша команда, клянусь своим первым линкором!

– Нет, как? – не унимался харттикер.

– Вы когда-нибудь участвовали в боях, доктор Корби? – спросил Руд. Ответ был очевиден. – Самое паршивое, что может случиться, – стрельба по собратьям. Приятно знать, что не все земляне готовы запросто убивать своих.

Тера запрокинула голову к потолку и фыркнула.

– Презрительное фырканье колониста! – возвестил Зэрц громогласно. И, обернувшись, ухмыльнулся. – Я слышал таких с сотню. Скучал!

Выразительно скривившись, Тера поднялась и вышла из рубки. Через пять секунд вернулась, передумав показывать характер.

– Кого-нибудь еще интересует наш бот? – раздраженно спросила она. – Я тут немного покопалась, пока вас не было.

– Ага, с каналом связи – особенно заметно. Прям как топором обрубила, деточка, – вставил Зэрц.

– Заткни пасть, чудовище.

– Никаких ссор на борту!

Последнюю фразу Корби и Руд сказали одновременно. Только Корби добавил «пожалуйста», а Руд – «или выкину обоих».

Техническая лаборатория представляла собой крохотную каморку – немногим больше, чем стандартные каюты экипажа. Небольшие размеры корабля влекли за собой определенные неудобства – на рубку, пункт сбора экипажа, док и лазарет, естественно, скупиться не могли, зато на всех других жилых и рабочих местах властвовал принцип «чем теснее, тем лучше». Три человека еще могли там расположиться с относительным комфортом, два человека и раптор – уже с большим-большим трудом, но, благо, внушительные габариты ящера компенсировались более чем скромными размерами харттикера.

Большую часть лаборатории занимало кресло, которое, на правах специалиста, заняла Тера, рабочий стол с миниатюрным блоком управления и пара высоких ящиков с инструментами. Окна бортовых терминалов, как и простые панели, и системные отчеты, высвечивались прямо на стене перед столом – Корби это заметил, потому что сейчас стена сияла голограммами, как вывеска стрип-бара неоном.

Тера добавила к этому световому хаосу еще и панель собственного передатчика, подключила к нему модульную капсулу и многозначительно кивнула.

– Э-э... что? – Корби проморгался, но в глазах все равно рябило.

Выражение лица Руда не поддавалось словесному описанию – доктор даже не предполагал, что рапторы могут корчить такие рожи. «Наверное, так выглядит боль», – печально подумал харттикер, зажмурившись.

Тера пощелкала тумблерами на блоке управления, отключив пару виртуальных мониторов, свернула несколько окон, – и на стену стало возможно смотреть без риска сжечь сетчатку и повредить мозг.

– Вот, – кивнула она на ряды цифр, букв и символов.

– Э-э... – повторил Корби. Догадался ткнуть в модульную капсулу. – Там плата из нашего робота?

– Да. Я не переносила ничего к нам и заблокировала доступ, так что никаких вирусов. Это – код его системы. Выдранный с мясом, но у меня было мало времени... Мусор я потом уберу, не обращай внимания.

– Ты ведь понимаешь, что мы ничего в этом не смыслим? – недовольно спросил Руд. – Что здесь не так?

Тера явно хотела пуститься в пространную речь с кучей незнакомых терминов – любила так делать, работая в лечебнице Корби, – но вовремя передумала и попросту сказала:

– Это не программа. Это – искусственный интеллект.

– Бред, – подумав, выдал Руд. – На них ограничения. Наверное, мы все-таки оставили настоящего бота-убийцу на Энтруме.

– А, значит, мы совершенно случайно нашли ИИ, которого до седины боялась доктор Бондаренко? И Бондаренко эта никак не связана с Хенриксом, который работал на той же планете, что и она, девять лет назад.

– Это ты... в коде нашла?

– Это Сеть, открытые данные.

– Но все равно это... неправдоподобно, – Корби на миг зажмурился, собираясь с мыслями. – Руд прав, ограничения есть и их не снять... Или снять? – он вздрогнул от внезапной мысли. – Восмуры могли их снять?

– Если так, получился бы отличный мировой заговор, – Тера покачала головой и ткнула пальцем в код. – Вот, что самое интересное, ограничения на месте и блокировка этих секторов круче, чем шифры шинаров. Ни восмур, ни кто-либо другой не пройдет.

– Тогда как?

Тера потерла лоб и оперлась локтями на столешницу. После полуминуты мучительных раздумий, неуверенно произнесла:

– Есть вариант... Сложный. Очень сложный... И он никак не связан ни с Бондаренко, ни с Хенриксом. Но это все, что я могу предположить.